— Она вот-вот вернется. Вам всегда нравились такие женщины, как она?
— Она подобна свежему воздуху в моих легких. Я люблю ее с того самого момента, как впервые увидел.
— Давно вы ее знаете?
Лентон удивленно заморгал.
— Полагаю, так же как и все. С тех самых пор, как шесть месяцев назад она появилась в Лондоне.
Гейбриел проследил взглядом за беззаботно смеющейся Мадлен.
— А где она была до этого?
Лентон вздохнул.
— Понятия не имею. В раю, наверное. Или в Шропшире. — Сдвинув брови, он посмотрел в свой бокал. — Мне необходимо что-то покрепче. Я вернусь.
Когда Лентон ушел, Гейбриел попытался вспомнить все сплетни, слышанные им в последние несколько месяцев. Имя Мадлен не сходило с уст мужского населения Лондона. Ее обожали все — и простолюдины, и аристократы. Ее имя так часто появлялось на страницах газет, что затмевало собой все остальные новости. Но все это началось именно шесть месяцев назад. До этого никто, и в том числе Гейбриел, слыхом не слыхивал о мисс Вальдан.
И где же, черт возьми, она была до этого?
Мадлен с трудом высвободилась из объятий Уэзерсли. Он был настоящим спрутом, а вовсе не восьмидесятилетним стариком.
Мадлен поискала глазами Хантфорда, стоящего в сторонке. Ну ничего, она нарушит его уединение.
Мадлен старалась вести себя легко и беззаботно, хотя ей ужасно хотелось выпрыгнуть в ближайшее окно. И зачем она только приехала сюда?
В животе у нее раздалось совсем несвойственное приличной леди урчание. Ах да, деньги.
Подвыпивший джентльмен преградил Мадлен дорогу, и она ловко обогнула его, оставив в объятиях дамы, которую он выбрал для развлечения на сегодняшний вечер.
Спиртное лилось рекой весь вечер, а Мадлен по собственному опыту знала, что алкоголь и похоть всегда ходят рука об руку. Однако одно дело пробуждать в людях страсть, а совсем другое — защищаться of этих же самых людей. Совсем скоро придется отсюда уехать.
При ее приближении в нефритовых глазах Хантфорда вспыхнул огонь. Под его взглядом покачивание собственных бедер показалось Мадлен развязным и неприличным, а лиф платья — слишком тесным. И вновь ее охватило странное чувство. Нет, не ощущение собственной притягательности. Мадлен слишком хорошо изучила это безотказное оружие, чтобы обращать на него внимание. А ощущение того, что ты женщина, желающая, чтобы тебя соблазнили.
Эта женщина была совсем незнакома Мадлен и внушала ей ужас.
Ее заставило замедлить шаги не просто физическое влечение. Когда она стояла, прижавшись спиной к спине Гейбриела, ее удивило разлившееся по коже тепло. Оно не было жаром тела, прижавшегося к ней в душном зале, и не свидетельствовало о зарождающемся желании. Нет, это было совсем новое для Мадлен ощущение — ощущение безопасности. Не многим она доверяла защищать свою спину в бою. Вернее, всего двоим.
