Садись, мать твою!
Вбегает СПИВАК. За ним появляются ЗЮКИНА и ЖУК.
СПИВАК. Да что тут сегодня... (Видит Фролову.)
КОНВОЙНЫЙ. Гражданин режиссер, зэка доставлена. Она ж
сама, сука...
БОНДАРЬ (резко, по-офицерски). Ат-ставить сук!
КОНВОЙНЫЙ (машинально вытягиваясь). Есть отставить! Ть
фу, чтоб тебя! (Спиваку.) То есть, я хотел сказать: она сама
вышла с бригадой, никто ее не волок. Сказала бы: есть приказ
- все. А мне втык. А я что? Бегать за ней? (Фроловой.) Дура
ты, тетка. Хоть и артистка. На общие - сама! Смеху подобно!
СПИВАК. Это... правда?
ФРОЛОВА. Да.
ЖУК. Фуфайка новая, а уже замызгалась.
СПИВАК. Не отвлекаемся, продолжаем работать! (Зюкину и
Жуку.) На сцену. (Бондарю.) Пройдите с ними кусок из треть
его акта. Со слов: "Муров, имею честь представиться".
Зюкина, Жук и Бондарь уходят.
КОНВОЙНЫЙ. А мне, это... можно посмотреть?
СПИВАК. Можно.
Конвойный уходит.
Пауза.
СПИВАК. Что же ты с собой делаешь?.. Лариса!.. Зачем?!
ФРОЛОВА. Не нужно, Ефим Григорьевич. Вы сами все знаете.
СПИВАК. Но ведь было же все прекрасно! Три недели ты
прекрасно работала, мне хорошо помогала, Аннушка у тебя за
мечательная. С чего вдруг? На котлованы - сама! Тогда уж
сразу нужно было отказываться.
ФРОЛОВА. Слабая я была еще... несло меня.
СПИВАК. Говорил же: не наваливайся на еду!
ФРОЛОВА. Нет, до того еще... С кровью несло... А это
сами знаете.
СПИВАК. О Господи! Знаю. Еще чуть - и конец... Сей
час-то как?
ФРОЛОВА. Нормально сейчас... почти. Спасибо вам, под
кормилась тут. Передохнула в придурках. Теперь у меня сил
хватит. Если в БУР случайно не угожу... Мне ведь всего четы
ре месяца и двадцать шесть дней осталось. За это время война
кончится. Надежда у меня появилась, Ефим Григорьевич! И мне
сейчас нужно держаться от вас подальше.
СПИВАК. Не так уж ты и окрепла. За четыре месяца на
земляных можно и без всякого БУРа загнуться.
ФРОЛОВА. Ничего... как-нибудь продержусь.
СПИВАК. Все равно не понимаю. Сейчас-то чего бояться?
Тебя все равно узнали. И если будет запрос - найдут. Здесь
ли, в бригаде - какая разница?
ФРОЛОВА. Я уже не запроса боюсь. А того, что вы затея
ли. На зоне только успели афишу повесить, а все уже:
шух-шух. Без вины виноватые: про нас! Даже блатные
притихли. С огнем играете, Ефим Григорьевич! Так хоть меня не
втягивайте, я и так до костей обгорела.
СПИВАК. Да мы-то при чем? Русская классика. Пьесу пред
ложил Школьников - наш, можно сказать, политрук. Начальство
одобрило.
