Но выжили только они… да и жизнь ли это? Она в последний раз оглядела медблок и пошатнулась, ухватилась за закраину двери. За ней лежал тускло освещенный, отблескивающий серым полированным пластиком коридор. Она тяжело вздохнула и пустилась в обратную дорогу, забрать с «Голландца» все необходимое.
Мысли о хапуге-космолетчике не давали ей покоя. Ведь небось хорошие деньги делает… точнее, делал – она вспомнила вспышку среди неба, уничтожившую его вместе с кораблем, – похищая людей и доставляя тела здоровых «носителей» подпольным хирургам. У тех заказов от богатых землян всегда полно. Сволочей с деньгами везде хватает, да им и по фонарю, в чье тело их пересадят, лишь бы было молодое, здоровое да красивое. Чего врать, она и сама не отказалась бы от пересадки – всяко лучше, чем такой железной бабой детей пугать.
Но она себе давно запретила вспоминать себя прежнюю, тоже молодую и здоровую (красивую – это и тогда было как теперь, смотря с какого бока посмотреть). Бой-Баба медленно пошла обратно. Нечего мечтать о каких-то там пересадках: они крепко сидели задницей на Киаке, дай бог живыми выбраться.
А вот если выберутся – может, тогда она и с Космосом завяжет… Бой-Баба остановилась. От одной мысли, казалось, коридор потускнел. Нет. Если они выберутся, то у нее будет такой багаж выживания, что грех будет с ним уходить в отставку.
Тимур лежал под одеялом тихо, как мышь, с закрытыми глазами, и вслушивался в ночную тьму. Страшно хотелось в туалет. Вот и удобная отговорка, почему среди ночи он принялся разгуливать по зданию: искал уборную. Но он еще подождет. Сначала нужно определиться, как говорит дядя Илья.
Сначала за дверью раздавались гулкие размеренные шаги роботов-сиделок и их же искаженные динамиками голоса. Они даже смеялись, если эти звуки можно назвать смехом. Но уже минут десять стояла полная тишина. Тимур выпростал одну руку из-под одеяла, нашарил под кроватью кроссовку, приподнял и шмякнул об пол. Тут же убрал руку и замер, притворяясь спящим, вслушиваясь. Подождал.
Никто не пришел. Тимур кивнул сам себе и, умирая от нужды, выскользнул из-под нагретого одеяла.
В комнате было холодно. Стуча зубами, он огляделся в поисках одежды, но ничего не нашел. Что ж, придется идти на разведку в пижаме. Он взбил одеяло так, чтобы со стороны казалось, что под ним лежит человек. Подошел к двери, прислушался. Тишина. Он легонько нажал на ручку, и дверь отодвинулась в сторону. За ней лежала тьма.
