Мы с родителями внимательно слушали. На наших лицах отражались беспокойство и отвращение.
– Становится все хуже, – бормочет Донна у плиты, занимаясь яичницей-болтуньей.
– Знаю, – мрачно отвечает Крис.
– Разве нельзя что-нибудь предпринять? Умирают невинные девушки! – вскрикивает Донна, едва не выронив кулинарную лопатку.
Я отрываюсь от завтрака.
– В чем дело? – У меня такое ощущение, что они знают больше о ситуации, чем делают вид. Крис и Донна обмениваются напряженными взглядами.
Крис неохотно вздыхает и пристально смотрит на меня.
– Габи, милая, смерти девушек отнюдь не случайны. Их убивает Тьма. – Он сглатывает и ожидает моей реакции. Папа впервые заговорил со мной о существовании Темных.
– Почему? – все, что я могу выдавить.
Мой отец прикасается к переносице и делает глубокий вдох. Он бросает на меня усталый, виноватый взгляд.
– Потому что они ищут тебя.
Кровь стынет у меня в жилах, звуки кажутся приглушенными. Я ощущаю оцепенение. Звуки и краски словно исчезли.
Пульс, набирая обороты, отдается в моей голове. Его устойчивый ритм единственное напоминание, что я все еще здесь, все еще дышу. А не утопаю в собственной отчаянной тревоге. Тот, кто пришел за мной, оставил след из истерзанных, искалеченных девушек. Кто бы меня ни искал, он жаждет моей крови. Этот кто-то желает сотворить со мной то, что сделал с теми несчастными девушками, а может и еще хуже.
– Габриэлла, ты поняла, что я тебе сказал? – спрашивает Крис, несколько повысив голос, чтобы привлечь мое внимание.
– А? – В моей голове, видимо, все смешалось.
Донна присаживается рядом со мной, осторожно кладя маленькую ладонь на мое плечо.
– Они не способны тебя отыскать. Они не смогут определить тебя по запаху или учуять твою истинную суть. Я позаботилась об этом. – Она пытается улыбнуться, чтобы успокоить меня, но улыбка выходит натянутой.
– Как? – хрипло выдавливаю я.
Донна указывает на коктейль из лесных ягод, стоящий у моей тарелки омлета с сыром и беконом.
– Ягодное смузи с другими травами, что я завариваю для тебя, притупляют твой аромат. Из-за них очень трудно ощутить твою силу. – Я рефлекторно протягиваю руку за стаканом и делаю более большой глоток. Дрожащей рукой ставлю стакан обратно.
– Значит, этот коктейль из ягод ограждает меня от кого бы там ни было, но продолжат умирать невинные девушки? – Это меня совсем не устраивает. Десятки женщин должны быть убиты ради моего спасения? За что? Каким образом моя жизнь стала гораздо важнее их?
