Пора было ложиться спать. Вовка не растерялся и торопливо сказал:
– Чур, я сплю с Дашей.
Наташка смутилась, но потом, улыбнувшись, кивнула:
– Тогда я – с Серегой.
Наконец, Вовка остался с Дашей наедине и с трепетной нежностью обнял ее. По его груди разлилось приятное тепло, и он чувствовал, что у Даши в груди пышет такое же пламя. Сердца у обоих колотились в невероятном ритме. Губы любовников слились в сладком поцелуе. Тараканов буквально упивался вкусом ее мягких губ.
Вскоре их тела переплелись. Вовке казалось, что они с Дашей исполняют танец, придуманный ими давно и отрепетированный до блеска. Но в этом божественном танце было место и для импровизации. Каждый предугадывал движения партнера, и каждым следующим «па» усиливал нарастающий экстаз.
Даша испытывала непрекращающийся множественный оргазм, который то усиливался, то ослабевал. Ее тело сотрясали мощнейшие вибрации в различных плоскостях. Вибрации были такой силы, что иногда Вовка с трудом удерживал трепещущее тело. Они то форсированно дышали, то делали задержки после вдоха. Задержки получались умопомрачительной длительности. В эти моменты Вовкино тело буквально раскалялось, особенно центр груди и нефритовый стержень[34], который ощущался, как неестественно огромная кочерга.
И каждый раз, когда Вовка выдыхал после задержки, опаляя Дашу чудесным жаром, он испытывал оргазм. Причем оргазм не в привычном понимании этого слова. Вовке казалось, что вместе с ним взрывается вся Вселенная. На каждый Вовкин выдох Даша реагировала очень бурно, опаляя Тараканова ответной жгучей оргазмической волной…
Любовники погрузились в океан вечности, где не было времени…
Когда Вовка проснулся и посмотрел на часы, они показывали шесть. Значит, он проспал около трех часов, но в теле чувствовалась необычайная бодрость. Оно звенело и пело от переполнявшей его энергии. Даша тоже открыла глаза и, сладко потянувшись, сказала:
– Какие великолепные сны я видела! У меня чувство, что я вчера заново родилась.
– И у меня, милая.
– Вчера я испытала потрясающие оргазмы! Точнее, один – бесконечно длинный и бесконечно сладкий. Представляешь, я запомнила его в мельчайших подробностях.
– Давай, рассказывай! – с живым интересом посмотрел на нее Вовка.
– Сначала я увидела, как энергия ярко-зеленого цвета входит в сердечный центр. Потом проявились остальные шесть чакр. Они были бледные, но по мере нагревания тела цвета становились более насыщенными. Чакры были похожи открытые цветы, потом они стали раскручиваться все быстрее и быстрее, пока не превратились в шарики. Сверху появилось нечто, ростом с меня, по форме напоминающее вытянутый батон хлеба. К этому «батону», будто притянутые мощным магнитом, потянулись светящиеся лучики-ниточки от каждого шарика. Потом ниточки потянулись из рук, ног и других частей тела. «Батон» стал постепенно раскручиваться по часовой стрелке и превратился в пропеллер. Я завороженно наблюдала, как причудливо переплетаются и утолщаются тонкие золотистые лучики-нити. Позвоночник раскалился, и у меня мелькнула мысль, что «батон» – это мой позвоночник, который почему-то находится вне моего тела.
