…Выдох, глубокий наклон, голова прижимается к левой ноге, правая поднимается максимально вверх. Тело подрагивает под напором пронизывающего могучего твердого потока, устремленного в голову. Задержка после выдоха. Вдох, выдох, вдох, выдох.
Очень плавно, растягивая дыхание, Тараканов наполнил легкие до последнего, самого укромного уголочка. «О, какое слово вспомнил – до последней альвеолы! – подумал Вовка. – Чем голова забита? Всяким мусором… Альвеолы какие-то напридумывали, кто бы их видел…». Прогиб в выпаде, голова запрокинута, руки назад и чуть в стороны. «Задержечка… Продлим удовольствие. Ой, Бисмилля! Как льется-то сверху, с небес! Благодать…».
После двух кругов «Ока» – задержки. Поток изменился – стал утонченным, райским, как само это местечко. Он гладит, проникает в каждую молекулу тела: «Молекулы, вам привет от альвеол!». Поток обращает плотную материю в легчайший пух экстаза. Вовка испытывал наслаждение от каждого, даже самого незаметного движения.
Он попыхтел пранаямку, попел «Элль»… и растворился в звуковых вибрациях, пронизавших весь мир.
Стало жарко, верхняя половина тела покрылась блестящими бисеринками пота. Тараканов нырнул в ласковую прохладу водной стихии. Серега уже искупался и вылезал из бассейна.
Выбравшись из воды, Тараканов глянул на часы и сообщил другу:
– Еще минут десять есть, так что на верблюдов успеваем.
Развалившись на лежаках и нежась на солнышке, друзья еще некоторое время обменивались восхитительными ощущениями от йоги.
Сахара, Сахара, Сахара… Могучая и волшебная, манящая, заставляющая благоговейно притихнуть. Вовка и Сергей проехались на верблюдах лишь по самому краешку пустыни, где только начинаются барханы, где еще видны отели и прочие постройки, но дуновение величественной стихии коснулось их, вызвав трепет перед этой магической страной.
Туристов нарядили в полосатые балахоны, похожие на тюремную одежду, одного размера, а на головы намотали бедуинские повязки. От этого все сделались одинаковыми, так что узнать друг друга можно было лишь при ближайшем рассмотрении.
Серега с Вовкой уселись на прилегших верблюдов. Животные были разбиты по парам, и каждую пару вел кочевник. До чего же приятно было, сидя на толстом одеяле и подушке, плавно покачиваться на мягкой спине корабля пустыни и касаться шерстяной верблюжьей спины, которая напомнила Вовке плюшевого медведя из детства! Балдеж!
Запашок от животин был, конечно, тот еще…
