— Как ты смеешь со мной говорить таким том, вздорная девка, пробасила она, потрясая своей клюкой. — Или может тебе напомнить, как проявляется уважение и почтение по отношению, к тем, кто мудрее и старше тебя?…
Цыганка решительным шагом направилась к Лилии, угрожающе занеся клюку для удара. Тут уж я решил действовать и встал на её пути. Старуха схватила меня за запястье, не свойственной её возрасту мёртвой хваткой и смерила меня своим удивлённым взглядом, и спросила:
— Не ужели ты ещё не догадался, что она для тебя не пара? Или тех трефовых хлопот, что обрушились на твою голову, тебе ещё не достаточно?
— Отойди от него, карга! Или ты сама пожалеешь о том, что мешаешь людям спокойно жить.
— О какой спокойной жизни ты говоришь? — рассмеялась ей в ответ цыганка. — Уж не ты ли способна сделать её спокойной? Сгинь, пока я до тебя не добралась, а не то я сама тебе в этом сейчас помогу.
— Не кричите на девушку, — запротестовал я, встревая в их перепалку.
— А ты, помолчи, да послушай старую ворожею, — тряхнула она меня за схваченное запястье, что чуть было, не вывихнула его.
— Не слушай её Антон. Бросай эту чокнутую старуху и пошли скорее отсюда, — кричала сквозь слёзы Лилия.
— Ты ещё здесь? — недовольно возмутилась старуха. — Не послушала старую Азу… Так теперь, пеняй на себя. Ромалэ!!!..
Она зажала клюку подмышку и, засунув два пальца в рот, залихватски протяжно свистнула, как прожжённая атаманша разбойничьей шайки. В тот же миг из подворотни старых двух этажных построек, вынырнула группа цыганок и застыла с готовностью в ожидании её последующих приказаний.
Старуха что-то им прокричала по-цыгански и уверенным жестом бывалого полководца, указала клюкой на стоящую неподалёку девушку. Свора тут же помчалась в указанном направлении, подбирая руками свои широкие и многочисленные пёстрые юбки.
Понимая всю опасность грядущих за этим последствий, зная нравы и исполнительность, укоренившуюся в традициях этих людей, я набрал полную грудь воздуха и крикнул:
— Беги!.. Убегай быстрее!..
Лилия застыла в нерешительности и недоумении, вопросительно глядя на меня. Я хотел попытаться, было вырваться из цепкой хватки огромной старухи. Но, попытка не увенчалась успехом. Проще было бы выдернуть руку из зажатых слесарных тисков. Цыганка посмотрела на меня с неодобрением и сильнее стиснула моё запястье, от чего моя кисть онемела и совсем перестала чувствовать боль.
Расстояние между бегущими цыганками и бедной девушкой стремительно сокращалось. Надвигающаяся развязка событий не сулила ей ничего хорошего. Мне уже ничего не оставалось делать, как только снова крикнуть:
