– У Келлога навязчивая боязнь радиации, но я тут ни при чем.
– Ты действуешь тоньше.
– Слабее. Так будет точней.
– Ты не осознаешь своих способностей. И это – единственное ограничение.
– Предпочту и дальше не осознавать. Наступило молчание. Оба смотрели на океан.
– Эверетт, зачем ты приехал? – спросил наконец Илфорд. Эверетт не ответил.
– Он девчонку ищет, Илфорд, – сказал Билли Фолт. – Одну конкретную девчонку.
– Девчонку, – скептически повторил Илфорд.
Эверетт хотел спросить Илфорда, знаком ли он с Гвен, но прикусил язык. Он вспомнил, как обещал Фолту не заговаривать о пробирках в холодильнике и о Кэйле.
– Ты слишком замкнут на прошлом, – сказал Илфорд. – Нельзя тебе назад. Тем более с такой способностью все переделывать. К чему бы ты ни прикоснулся, все меняется. Будешь спорить?
«А как насчет Кэйла? – чуть было не спросил Эверетт. – Кто к нему прикоснулся? Кто его изменил? Тоже я, скажешь?»
Он повернулся спиной к воде, а лицом – к разрушенной громадине тюрьмы. Точно уродливый лик великана, закрывала она ясный небосвод. Осторожно ступая между валунами, он двинулся к бетонной набережной, что окаймляла остров. За ним пошли Илфорд и Фолт.
На пристани они забрались в лодку и, ни слова не говоря, вышли в залив. Сидя на банке, Эверетт казался себе маленьким и слабым, ветер и солнце действовали на нервы, а под днищем лежала бездонная тайна. Вспомнился Келлогов сон об океане, о том, как на месте пустыни расстелется море. Сейчас ему думалось: то был сон о продолжении. Сама земля неизменна, неизменны бесконечные протяженности песка, воды и асфальта. Все дело в людях, в чокнутых непоседах, – они носятся по просторам земным, и мир им видится мимолетным, зыбким, переменчивым… Эверетту захотелось, чтобы земля когда-нибудь догнала, остановила этих безумцев, затянула в безмолвие, постоянство, неподвижность.
– Будь моя воля, я бы пошел совсем другим путем, – внезапно сказал он Илфорду. – Нашел бы какой-нибудь способ прекратить сны.
– У тебя нет выбора. Ты можешь строить мир, и сны будут увязываться друг с другом.
– Будь оно и вправду так, я бы стал вроде Келлога, – возразил Эверетт. – Или вроде кого-нибудь из остальных. Например, тех, кто правит в Вакавилле. Но вам тут это ни к чему, верно? – Он не сказал, что Нигдешний проезд, на его взгляд, уже под чьим-то неявным контролем, что в Сан-Франциско уже хватает странного и подозрительного.
– Почему же обязательно – как Келлог? – Илфорд ловко управлялся с гребным винтом, лодка прыгала по волнам к мерцающему краю города. – Сегодня у меня небольшая вечеринка. Поговори с моими друзьями.
