— Что тебе нужно? — Зоя посмотрела на Евлалию сверху вниз.
— Садись, поговорим, — сказала та вполне миролюбивым тоном.
Зоя опустилась с ней рядом на ступеньку, затененную от солнца выступом стены.
— О чем нам говорить?
— Аты все еще сердишься на меня? — удивилась Евлалия. — До сих пор? А ведь это я должна на тебя сердиться, за то что ты своими проклятиями напророчила мне несчастье.
— Как будто бы у меня было счастье! — криво усмехнулась Зоя.
— Не думай, что тебе бы лучше жилось, если бы ты вышла за Константина. Он и тебя любил бы не больше, чем меня.
Зоя немного помолчала, искоса взглянув на соперницу, потом вздохнула:
— Наверное, он вообще не способен никого любить, кроме себя. Да еще и слабаком оказался. Когда дела у него пошли плохо, он сразу запил, опустился. Разве не так?
— Так да не так, — покачала головой Евлалия. — Я тоже вначале думала, что он никого не любит и ничему не рад, а потом догадалась, что есть в его сердце зазноба. Да только это не ты и не я.
— Кто же? — спросила Зоя, невольно подавшись вперед.
— Твоя подружка Марина, — горько усмехнулась Евлалия. — Наверное, если бы он с нею жил, то не ходил бы хмурый, а радовался бы всему на свете.
— Да с чего ты взяла, что ему нравится Марина? — удивилась Зоя. — Если так, то почему он в свое время к ней не посватался?
— Не знаю. Может, не сразу понял, что любит. Может, боялся, что ему откажут, а он ведь гордый. Но, скорей всего, это родня на него повлияла. Им ведь хотелось породниться с генеральным синдиком.
— Но, кажется, Константин тоже нравился Марине... — пробормотала Зоя, не глядя на собеседницу.
— А кому он не нравился, такой красавец? — вздохнула Евлалия. — А я ведь не сразу поняла, кто у него на уме, поначалу к тебе ревновала. Тем более что Марина в то время исчезла из Кафы, а после сошлась со своим латинянином. Разве я думала, что это из-за нее Константин ко мне холоден? Не любит меня, а при этом упрекает, что у нас нет детей... Потом уж я обо всем догадалась. Пару раз замечала, что он подстерегает Марину на улице, пытается заговорить. А иногда, если выпьет, называет меня ее именем. Еще хорошо, что она не часто приезжает в Кафу, да и муж у нее не такой, у которого можно жену отбить. А то бы трудно мне пришлось... — Евлалия вдруг порывисто повернулась к Зое и даже схватила ее за руку: — Вот скажи, чем эта твоя подружка лучше других женщин, лучше нас с тобой? Ведь ничего в ней особенного! Ну, смазлива, но разве она одна? Почему ее любят, почему ей такое счастье, а нам нет?
