Генерал в сердцах ударил по аппарату. Выдвинул ящик стола и достал табельное оружие. Вставил обойму и передернул затвор. Сунул пистолет за пояс и двинулся к выходу.
В этот момент двери распахнулись, и в кабинет начали входить руководители подразделений.
Генерал вернулся к столу и пригласил всех рассаживаться.
— В стране совершен государственный переворот, — тихо, но уверенно проговорил он. — Пока я не получу сто процентное подтверждение того, что Большой Брат мертв, мы будем выполнять свой функционал. Все выполняют только мои распоряжения. Любые другие действия будут расцениваться, как предательство и государственная измена.
Он достал из-за пояса пистолет и положил перед собой на стол.
— Всех, кто попытается отстранять вас от исполнения служебных обязанностей, расстреливать на месте. Службе Охраны приказываю закрыть все доступы в Палату. Кабинеты Большого Брата опечатать до особого распоряжения. И направьте указания всем региональным структурам: никаких контактов с чечерскими боевиками.
Уже на выходе в дверях генерал Фролов остановил Генриха и попросил остаться.
— Тебе, Генрих, предстоит выполнить особо важное задание. Срочно свяжись с нашими людьми в военном ведомстве и уточни место возможного катапультирования членов экипажа самолета. Возьми самых надежных ребят и немедленно выезжай. Ты должен опередить всех. Это наш единственный шанс!
— Вы думаете, что Большой Брат сумел катапультироваться?
— Я в этом уверен! И ты должен его найти! — генерал прихлопнул ладонью по столу.
Генрих, больше не говоря ни слова, резко повернулся и быстрым шагом выскочил из кабинета.
Генерал опустился на стул и закрыл лицо руками. Потом достал пистолет. Долго и внимательно смотрел на него. Затем опять засунул его за пояс и подошел к окну.
За окном сыпал мелкий противный осенний дождь…
В кабинет Премьера прибыли представители сразу нескольких телеканалов. Руководитель пресс-службы аккуратно расставил их по всей ширине комнаты и предупредительно проговорил:
— Вы понимаете, что сейчас господину Премьеру не до интервью? Поэтому сразу после того, как он выступит с обращением к народу, вопросы зададут только те, с кем оговорено заранее. Все остальное — потом!
Браток вышел из задней комнаты и уселся за столом напротив наставленных на него камер. Слегка оправил костюм, вытер носовым платком лоб и заметно трясущимися руками разложил на столе несколько листков бумаги. После небольшой паузы, попеременно глядя то в бумаги, то куда-то поверх камер, он начал свою речь.
