— Следовательно,— сказал Краюхин,— близких родственников у вас нет?
— Следовательно, нет.
— И вы, так сказать, совершенно одиноки и независимы...
— Да, одинок. Пока одинок.
— Где, вы говорите, служили в последнее время?
— В Гоби...
— Давно?
— Три года...
— Три года! Все время в пустыне?
— Да. Конечно, были небольшие перерывы. Командировки, курсы... Но в основном в пустыне.
— Не надоело?
Быков подумал.
— Сначала было тяжело,— проговорил он осторожно.— Потом привык. Конечно, служить там нелегко.— Он вспомнил огненное небо и черные океаны песка.— Но ведь и пустыню можно полюбить...
— Вот как? — сказал Краюхин,— Полюбить пустыню? И вы любите?
— Привык, конечно.
— Ваша последняя должность?
— Начальник колонны атомных транспортеров-вездеходов гобийской экспедиционной базы.
— Следовательно, машины хорошо знаете?
— Смотря какие...
— Вот хотя бы эти ваши атомные вездеходы.
Вопрос показался Быкову праздным, и он промолчал.
— Скажите, это вы в прошлом году руководили спасением экспедиции Дауге?
— Я.
— Молодец, отлично справились! Без вас они бы погибли.
Быков пожал плечами:
— Для нас это был довольно обычный марш-бросок, только и всего.
Глаза Краюхина сузились.
— Но ведь и ваши люди пострадали, если мне память не изменяет.
Быков покраснел — при цвете его лица это выглядело устрашающе — и сказал со злостью:
— Была черная буря! Я не хвастаюсь, товарищ Краюхин. Марши под музыку бывают только в Москве на парадах. А в песках это сложнее.
Ему было неловко и досадно. Краюхин с неопределенной усмешкой разглядывал его.
— Так-так... Сложнее... Три года в песках. Это немало. Это хорошо. Скажите, товарищ Быков, вы чем-либо, помимо службы, увлекаетесь?
Быков озадаченно посмотрел на него:
— В каком смысле?
— Чем вы занимаетесь во внеслужебное время?
— Гм... Читаю, конечно. Играю в шахматы.
— Ведь у вас, кажется, кое-какие работы есть?
— Есть.
— Много?
— Нет, не много. Две статьи в журнале «Гусеничный транспорт».
— О чем писали?
— Ремонт моторных реакторов в полевых условиях. Личный опыт.
— Ремонт моторных реакторов... Очень интересно. Кстати, кроме хоккея, чем в спорте интересуетесь?
— Самбист... Инструктор.
— Это хорошо. Так. А астрономией вы никогда не интересовались?
Быкову показалось, что Краюхин издевается над ним. Он ответил:
— Нет, астрономией не интересовался.
— Жаль!
— Возможно...
— Дело в том, Алексей Петрович, что ваша работа у нас будет до известной степени, так сказать, связана с этой наукой.
Инженер нахмурился:
— Простите, не совсем понимаю...
