Индуизм называют Вечной Религией. Он ищет союза с Богом всеми способами, известными человеку. Он хочет полного осуществляющего союза человечества с Богом, не больше и не меньше. Его суть — терпимость. Индуизм отказывается считать мировые религии чем-то отдельным друг от друга. Он по-своему объемлет в себе все религии мира, и не слишком погрешив против истины, индуизм можно назвать уникальным Братством Верований.
Для истинного индуса любовь к другим является органической частью его любви к Богу. Радостно и значимо его душа возвестит и запоёт с бесстрашным духом Уолта Уитмена:
«Я славлю себя и воспеваю себя,
И то, что я считаю своим,
ты будешь считать своим,
Ибо каждый атом, принадлежащий мне,
Точно так же принадлежит тебе».
Самая яркая черта индуизма — это поиск непосредственного переживания, нет, осознания Бога. Если вы изучаете «Веды», «Упанишады», «Бхагавад-Гиту» и другие индийские писания, вы, возможно, удивитесь, увидев, что, хотя каждое писание выделяет какой-либо конкретный аспект или определённые идеи, но все они в основе своей воплощают одно и то же совершенное божественное Знание, которым является Бог.
Ярким моментом в индуистской религии является уникальным образом выраженная в учениях Иша Упанишады идея: «Обрети радость через отречение». Вы прекрасно знаете, что благо и удовольствие — не обязательно одно и то же. Если вам хочется удовольствия, вы можете подойти прямо к подножию мангового дерева, но владелец не даст вам плодов. Но если вы хотите блага, что, по сути, есть Истина, ситуация будет совершенно иной. Если вы хотите манго не для того, чтобы удовлетворить свою жадность, а чтобы серьёзно изучать плод, владелец будет очень доволен вами. Он даст вам манго не только для изучения, но и разрешит вам съесть столько, сколько вы захотите.
Никто из нас не желает быть глупцом; поэтому мы должны устремляться к благу и раз и навсегда покончить с удовольствием. Наша Цель, источник высшей Истины и Блаженства, открыт только для любящих Истину, которые жаждут осуществить своё предназначение в непрерывном и полном восторга путешествии их души ввысь и внутрь.
Преданный индус жаждет такого сердца, которому совершенно чужда ложь, сердца такого же огромного, как мир. Вы, возможно, скажете, что обрести такое сердце — почти невозможная, недостижимая цель. Но я не могу согласиться с вами. Ибо даже сейчас по земле ходят такие благородные души. Ваш уникальный президент, Авраам Линкольн, несомненно, обладал таким сердцем. Процитирую слова вашего великого философа, Ральфа Уолдо Эмерсона: «Его (Линкольна) сердце было огромным, как мир, но в нём не было места для памяти о плохом».
