Офицеров «Рафаила» Николай приказал разжаловать в рядовые до выслуги, палубную команду — простить. Так закончилось это неприятное для истории русского флота событие.
* * *
К чести Николая I, он не распространил свой гнев на семью и сыновей командира «Рафаила», что, увы, было обычным явлением в гораздо более поздние времена нашей истории. В 1835 году было подтверждено право владения бывшей женой Стройникова дачей в Килен-балке в Севастополе. От первого брака у Стройникова остались двое сыновей: Николай и Александр. Судьбы обоим выпали непростые. Отметим, что оба сына стали морскими офицерами!
На службе сыновьям Стройникова приходилось нелегко. Многие, помня о трусости их отца, братьев откровенно сторонились. Известен случай, когда один из братьев был оскорблен сослуживцем, который публично обозвал молодого офицера сыном труса.
В ситуацию вмешался оказавшийся неподалеку контр-адмирал Нахимов и наказал оскорбившего Стройникова офицера.
Вот как описывает еще одну ситуацию с одним из братьев Стройниковых писатель Сергеев-Ценский: «Однажды, уже в адмиральском чине, Нахимов командовал отрядом судов у берегов Кавказа. Став на якорь против небольшого укрепления Субаши, он отпустил офицеров на берег. Тут узнали они, что в лазарете лежит лейтенант Стройников, офицер корвета “Пилад”, заболевший рожей.
Пошли проведать, и нашли его в жалком виде: без денег, без необходимых вещей, под маской из толстой синей бумаги, в солдатском белье. Стройников жаловался, что несколько дней не пил чаю, и просил прислать ему чаю и сахару.
Вернувшись, офицеры доложили об этом Нахимову — и как же забеспокоился тот об участи лейтенанта чужого отряда!
— Много ли у нас денег? — спросил Нахимов своего адъютанта, ведавшего расходами, так как сам он никогда не занимался этим.
— Всего-навсего только двести рублей, — ответил адъютант.
— Ну, что же-с, вот и пошлите-ка ему все двести! — приказал Нахимов. — Пошлите также ему белья, чаю, сахару, лимонов, провизии, какая найдется.
— Павел Степанович, и лимонов и провизии у нас теперь очень мало, — возразил адъютант, — и достать здесь нам этого будет негде.
— Лучше уж мы обойдемся, а больному надо.
И деньги, и чай, и сахар, и лимоны, и провизия, и белье были тотчас же отправлены Стройникову, но Нахимов не ограничился этим.
Когда эскадра снялась с якоря и отправилась дальше, он приказал направить свой крейсер “Кагул” на сближение с корветом “Пилад”, которому был дан сигнал: “Подойти для переговоров”.
