— Жюльетта Марни? У нас не значится.
Напрасно Дерулед умолял, убеждал и даже подкупал — никто ничего не знал. Но ему разрешили поискать самому. Его водили по большим сводчатым камерам Тампля, по огромным залам дворца Кондэ, где толпились и уже приговоренные, и ожидавшие еще суда. Ему даже позволили быть свидетелем того, как заключенные проводили последние часы своей жизни. Они забавлялись, представляя суд: кто-то прекрасно изображал Фукье-Тенвиля, на воображаемой площади Революции опрокинутые стулья играли роль гильотины. Дочери герцогов и принцев участвовали в этой страшной комедии, они становились на колени и подставляли шею под нож воображаемой гильотины.
Дерулед содрогнулся от одной мысли встретить Жюльетту среди этих смеющихся исполнительниц ужасной комедии. Но он и тут услышал тот же ответ: «Жюльетта Марни здесь не значится». Никто не сказал ему, что по строжайшему приказу Мерлена Жюльетта была занесена в список опасных и помешена в Люксембургскую тюрьму среди немногих заключенных, к которым никто не допускался.
Когда прозвонил колокол тушить огни и сторож начал свой ночной обход, Дерулед понял, что его поискам пришел конец.
О сне он и думать не мог и бродил по улицам в ожидании зари. Мало-помалу им овладело безнадежное отчаяние. Ночь уже близилась к концу, когда, бредя вдоль реки, он вдруг почувствовал, что кто-то дотронулся до его плеча.
— Пойдем-ка ко мне, — раздался над его ухом приятный протяжный голос.
Дерулед вздрогнул и очнулся от своих дум. Перед ним стоял сэр Перси Блейкни, один вид которого, казалось, способен был разогнать самые мрачные думы.
Они долго шли по улицам старого Парижа, наконец сэр Перси остановился у маленькой гостиницы, двери которой были открыты настежь.
— Моему хозяину нечего опасаться воров, — объяснил англичанин, провожая гостя по узкому коридору и по лестнице на верхний этаж, — внутренность дома так непривлекательна, что никому не хочется войти.
— Как вы можете жить в такой грязной норе? — невольно воскликнул Дерулед, переводя взгляд от изящно одетого сэра Перси на убогую обстановку его маленькой комнаты.
— Я останусь здесь, пока не увезу вас из Парижа.
— В таком случае уезжайте в Англию, я никогда не уеду…
— Без Жюльетты де Марни, не так ли?
— Неужели мы ничего не можем сделать для ее спасения? печально промолвил Дерулед.
— А вам известно, что она в Люксембургской тюрьме?
— Я об этом догадывался.
— Итак, вы все еще любите ее, несмотря на то что она донесла на вас?
