Джек Восьмеркин американец [3-е издание, 1934 г.] | страница 92

Проголосовали. Против только шесть рук поднялось: Капралова, Маршева, братьев Чурасовых да двух бедняков-безлошадников. Остальные голосовали за раздел. Сговорились завтра утром чуть свет выйти в поле с веревками и землю на участки разбить. Сделать все это потихоньку от крестьян, чтобы лишних насмешек не было. Капралов занес постановление в протокол и заплакал от огорчения, словно он не мужик был, а девчонка.

Крестьяне быстро разошлись с собрания, должно быть, боялись, что опять новые разговоры начнутся и решение переменят. В избе осталось только четверо старых друзей: Чурасовы, Капралов, Маршев.

Сидели и молчали.

— Надо дело спасать! — вдруг сказал Николка Чурасов.

— Конечно, надо, — подтвердит Капралов. — Только как? Вот вопрос. Яшку искать, что ли?

— Да нет, раз он сбежал, не найдешь его. Да и не вспашет он нам участка. Другое надо.

— Что же?

— Будет тебе дурака ломать, неужели не понимаешь? Машину надо.

— Машину хорошо бы. Да где ее взять?

— Где? Завтра в город ехать придется.

Капралов махнул рукой:

— Опоздали, братишка. Теперь, поди, все машины распределены и на полях работают. Да и не дадут нам машины. Скажут, земли мало.

— А вот посмотрим. Кто в город поедет?

Ответа не последовало.

Николка поднялся, поправил пояс и ответил сам себе;

— Я поеду.

Капралов спросил с интересом:

— А деньги-то у тебя на дорогу есть?

— Нет денег. Да ничего. Найду.

— Где найдешь?

— Найду, говорю.

И тут по задорному лицу Николки пробежала какая-то тень.

Недолго еще поговорили, минут пять. Хоть и слабая надежда на поездку была, Николку никто не отговаривал. Все-таки, может быть, что и сделает в городе.

Капралов и Маршев проводили Чурасовых до избы. Просили Николая скорее возвращаться, даже если не достанет машины. Тихо пошли по домам.

А на другой день, рано утром, Николка ушел с ружьем из деревни. Шел он быстро и уверенно, словно на охоту в дальние места. У околицы встретил его старик Сундучков, который в поле ехал. Закричал:

— Эй, коммунар! Пахать надоть, а ты на охоту. Не много так наработаете, ребятишки.

На это Николка ему ничего не ответил, хоть отбрехиваться был мастер. В роще вдруг начат он стрелять без толку по галкам и расстрелял все патроны. Потом сел у дороги и долго паклей чистил ружье.

Через два часа его видели на станции: он брал билет в город. Ружья при нем не было.

В городе Николка уже к обеду понял, что получить трактор во время пахоты — дело невозможное. Он обошел все учреждения, имеющие отношение к машиноснабжению деревни, и везде слышал одно: