Джек Восьмеркин американец [3-е издание, 1934 г.] | страница 100

— Фактически так, — поддакнул Петр. — Как теперь адмирал умер, а братья смылись, действительно потеснить придется.

Татьяна поняла, что ее дело плохо, и промолчала. Вечером, когда Скороходовы уехали, она написала братьям длинное письмо. Просила у них совета, как быть. Письмо она отправила спешной почтой, но никакого ответа не получила.

Прошло еще немного времени, и вот Петр Скороходов приехал в Кацауровку на отцовской тележке и в новом картузе. Он привез Татьяне белой материи на платье и две катушки ниток. Дуне привез носовых платков и гребенку. Передавая подарки, он заявил, что свадьба должна состояться на красной горке. Никаких возражений он не предвидел.

Татьяна отложила материю в сторону, даже не взглянув на нее, и вдруг заявила, что еще осенью она вошла в коммуну и ей надо посоветоваться с ребятами, как теперь быть.

— Ты это дело, Таня, брось, — сказал Петр отечески. — Никакой коммуны быть не может, одни глупости это. Яшка на них плюнул и в городе крутится. Пиши сейчас заявление, что из членов уходишь, а я его Капралову свезу. Так лучше будет. — И стал рассказывать Татьяне о том, что он уже побывал в городе и там ему обещали передать Кацауровку в распоряжение Чижей. Значит, если он захочет, завтра же может прислать чижовских мужиков запахивать кацауровские поля.

Татьяна поняла, что на помощь ей теперь рассчитывать неоткуда. Слезы тихо бежали по ее лицу, и она машинально начала рассматривать белую материю.

А Петр стучал каблуками по комнате и говорил:

— Тут и на оборки хватит. Четыре метра с половиной привез. Только кроить не дам, пока заявление не подпишешь.

Джек в этот день с утра начал учить ребят — работать на тракторе. Ученье происходило на улице в Починках: ездили взад и вперед. Капралов очень скоро усвоил всю премудрость, но Маршеву и Николке, которые никаких машин, кроме телег не видели, приходилось трудно.

Весь народ высыпал смотреть, как трактор с треском катался по улице, вдруг одевался облаком дыма, ломал изгороди и стукался в стены изб. Ближе к обеду путь трактора выровнялся, и машина перестала походить на пьяную. В самый обед на подводах привезли со станции четырехлемешный плужок и керосин. Джек велел везти все это в поле, а сам пообедал и выехал вслед за подводами на тракторе. За трактором пошли все коммунары с бабами и ребятами. Джек осмотрел поле, наметил на целине участок гектаров в пять, прицепил плуг и начал пахать.

Земля была еще сырая и хорошо отваливалась четырьмя пластами от плуга, обнаруживая свое каштановое нутро. На работу Джека смотрели все с восхищением: уж больно ловко слушался его трактор, и легко под машиной ломалась целина. Но Джек считал, что нечего стоять без дела да ротозейничать. Он поручил ребятам и бабам собирать хворост для костров, чтоб ночью запалить огни по краям участка. Передал машину Капралову, а сам с тремя ребятами пошел в Кацауровку.