Следующий день выдался чудесным. Кристел с наслаждением грелась в лучах тропического солнца. Ей, давней солнцепоклоннице, хотелось мурлыкать от удовольствия. Верх машины был опущен. Они ехали вдоль пляжа Ипанема, и легкий ветерок слегка шевелил ее волосы. Они только что миновали световое табло, на котором указывались температура воздуха и время: двадцать шесть градусов, два часа дня.
Кристел рассчитывала, что после долгого сна днем и спокойно проведенной ночи она встанет рано, но, открыв глаза, обнаружила, что уже час дня. Она едва успела принять душ, одеться и выпить чашку кофе, как появился Диего.
— Соня, — улыбнулся он, любуясь ее тоненькой фигуркой в сине-белом платье без рукавов.
— Ты так неожиданно вернулся. Не иначе надеялся снова застать меня, в чем мать родила. — Кристел тоже улыбнулась. — Ничего, в следующий раз повезет больше. Вроде ты жаловался, что по уши в делах?
— Так и есть, но я смог вырваться пораньше, — ответил он.
— Значит, ты можешь показать мне завод, — сразу же нашлась она.
— Значит, я смогу показать тебе дорогу на пляж и заехать в магазин, чтобы купить переходник, — возразил Диего и предложил потом поехать на Копакабану пообедать.
— Идет, — легко согласилась Кристел. Если уж он не пускает ее на завод, то хоть освободился на вечер от дел и изображает из себя радушного хозяина. Рот ее скривился в усмешке. Какая жалость, что делает он это из низменных побуждений!
Но ездить в открытой машине в такой дивный день оказалось настоящим удовольствием. Кристел поправила солнечные очки. Длинный серебристый пляж с растущими тут и там пальмами выглядел потрясающе на фоне высоких гранитных гор, заросших зеленью.
Кромка пляжа была застроена такими элегантными и богатыми домами, что хоть сейчас на страницы журнала «Вог». Иногда попадались роскошные гостиницы. Бары встречались редко, магазинов не было совсем. Они находились в одном или двух кварталах дальше. Район Ипанема считался более изысканным, чем Копакабана, и в основном жилым, но и там кипела жизнь. Любители физических упражнений трусцой бегали вдоль пляжа, перекликаясь друг с другом, парнишка, продающий попкорн на углу, свистел в свисток, дабы привлечь внимание к своему товару, изредка раздавались автомобильные гудки. И во всей этой какофонии всегда присутствовала музыка. За последние пять минут Кристел услышала самбу, босанову, какой-то скрипичный концерт и даже отрывок из оперы.
— В переводе с индейского Ипанема означает «опасная вода», — сообщил ей Диего, выполняя роль гида.
