Краснокожие | страница 33
После этих слов в круг выступил старый индеец и начал говорить.
— Да, это правда, — сказал он. — Народ наш посылает детей к белым в большое селение, с огромными домами. Правда и то, что дети наши научаются там разным чудесам: положив перед собой лист бумаги, они глядят на него и говорят вслух то, что сказали совсем незнакомые люди, живущие далеко-далеко от нас. Правда и то, что если кто-нибудь из нас скажет что-нибудь, то они сделают какие-то знаки на бумаге, и если эту бумагу передать другому, который был в ученьи у белых и которого не было тут, когда мы говорили, то другой посмотрит на бумагу и скажет слово в слово то, что мы говорили…
В толпе, окружавшей совет, прошел легкий гул, все были поражены этим чудом, и как будто не совсем верили рассказчику, но выразить недоверие никто не смел. На таких советах все должны были говорить одну только правду, и если бы кто солгал, он наказывался жестоко — смертью.
— Да, это правда, — продолжал индеец, — но это и все. Дети наши живут в огромных домах, они не видят там леса, не охотятся, они редко выходят за селение. Они должны слушать всех белых и во всем верить им. Но силы их падают, они приходят домой слабыми, несколько уже умерло… Они не научились у белых тому, чтобы у нас было больше земли, чтобы лучше была охота, и нет в них радости жизни, — закончил рассказчик.
Тогда в круг выступил Врачеватель.
— Нет тут чуда в том, что нам сказали сейчас. Наши великие мудрые тоже могли делать знаки на коре бересты, тоже могли сказать, посмотрев на знаки, то, что говорили неизвестные им, далекие люди. Белые не выдумали чуда. Вы знаете все племя Чироки, они могут тоже читать, как и белые, но только они не у белых этому выучились. Мудрый Си-квоя[7] научил их этому чуду. Когда Си-квоя увидал как-то одного из своего народа, умевшего читать книгу, данную белыми, он сразу же загорелся гневом. Может ли быть что хорошее от белых? Си-квоя хорошо знал белых, потому что отец его был белый: он женился на его матери, но потом бросил ее беспомощную с новорожденным ребенком. Этот ребенок и был Си-квоя. Он вырос и, узнав подлость своего отца, никогда уж не верил белым.
Великий Врачеватель.
Си-квоя понимал, как и другие наши мудрые люди, что хорошо, чтобы могли люди записать то, что говорят их мудрые. Ему было горько, что только белые это умеют делать. Стал он задумчив, бросил охоту, отказался участвовать в военных набегах и все время сидел у себя в вигваме, прислушивался и что-то рисовал. Народ стал жалеть его, считая его безумным. Но вот однажды Си-квоя созвал старейшин народа на совет, привел туда же свою маленькую дочь, взял на глазах народа берестовую кору и что-то написал на ней. Затем он передал написанное своей дочери и та прочла вслух. Несколько раз заставлял Си-квоя свою дочь читать народу то, что он молча писал, каждый раз дочь его верно говорила. Тогда народ обрадовался и начал хвалить и величать своего мудрого учителя Си-квою, и молодые люди повалили к нему, стали учиться, перестали интересоваться военными потехами.
