Сегодня структура софизма-2008 легко различима. С одной стороны – Путин так важен, что при отходе его от власти государство ждет потрясение основ. С другой – без малейших потрясений государство передается другому, с рук на руки.
глосса г: Через четыре года Путин то ли вернется, то ли нет? Договорились они в 2008 году или не договорились? Конечно, они договаривались о многом. Но напрямую – о рокировке конца? В 2008-м сама идея рокировки смешна – их политические веса слишком различны. Наделив друга долей власти, Путин просто облагодетельствовал его. Догружать согласие распиской «сдать государство» через четыре года казалось излишним – перегрузки ведут к измене. И зачем? Позиции не равны, а дружеская верность бесспорна – два неформальных параметра помешали формализовать договоренность.
Место не-договоренности, политически в 2008 году незначительное, к 2011-му разрослось в бурю из пятнышка на горизонте. «Договоренность излишня» поначалу звучало как «нет проблем». Затем не-договоренность стала пунктом, где риски вломились в Систему – с подозрением о партнере как их источнике. Сценарий возвращения Путина ведь мог быть человечней разыгран. И рокировка бы могла пройти иным способом, вместо того худшего, который шокировал Систему 24 сентября 2011 года.
глосса д: Тандем – что это вообще значит? Слабость правления двух – «мы с Президентом правим». Но правим как кто? «Тандем» ведь и больше Президента, и меньше. Переданный Медведеву пост уже несколько обесценен, а роль модератора правил сдвинута в Белый дом. Медведев как младший партнер, именуясь Президентом, стал вывеской-ширмой сложной системы негласной модерации. Центр принятия решений, распределенный между Кремлем и Белым домом, олицетворен фельдъегерем, курсирующим между ними. Кто тут вообще хозяин в Системе РФ?
Здесь Система выдала свой характер частной, поместной власти. Властвование, ревниво отделенное Путиным от президентства, не склеивалось и с правительством. Не властвующий Медведев-Президент рыщет в поисках личной компетенции. Не находя, он становится болезненно ревнив к прерогативам: негоже Президенту России обсуждать свое будущее с премьером, да и не по протоколу это! Медведевское согласие на лестное предложение 2008 года стоило ему ложного положения в 2011 году. Что бы там они ни обсудили, с тех пор в каждом состоялся его личный тайный сценарий, которым уже нельзя поделиться с другом. Их внутренние сценарии каждого наделяли мотивом, который другому представлялся
