Бог, Аватары и Йоги
Бог, Аватары и Йоги
Вопрос: Как Всевышний предстает перед вами и какова природа ваших с Ним отношений?
Шри Чинмой: Обычно я вижу Всевышнего в форме золотого Существа, очень просветленного и просветляющего Существа. Здесь, на земле, когда мы говорим, что ребенок прекрасен, мы судим по его внешности. Но я хочу сказать, что Всевышний бесконечно прекраснее любого ребенка. Так я вижу Всевышнего, когда беседую с Ним. Именно эту форму я люблю больше всего. В то же время мой Возлюбленный может не принимать никакой формы. Другие духовные Учителя предпочитают другие формы, и Всевышний предстает перед ними в тех формах. Так Он позволяет нам пользоваться Его Состраданием.
Наши отношения как у Отца с сыном. Из Своего бесконечного сострадания Он зажег во мне пламя устремления. Это пламя восходит высоко, выше, очень высоко. Мое устремление несет безусловную любовь, преданность и отречение.
В человеческой жизни дружеские отношения порождают пренебрежительность, но в духовной жизни близкое общение между искателем и Высшим Кормчим только усиливается в своей интенсивности и силе. Близкое общение не уменьшает сладости, любви и заботы, струящейся между искателем и Всевышним. Напротив, близкое общение только увеличивает эти качества. Когда я имею дело с личностным аспектом Всевышнего, Он усиливает мою любовь, преданность и отречение. Он дает мне осознать, чем Он вечно является. Чем ближе мы с Ним, тем глубже наше единство, наше всеисполняющее единство с Ним.
Для настоящего искателя личностный аспект не создает проблем. Когда сближаются два человека, это часто не длится долго, поскольку они видят слабости друг друга. Но личностный аспект Всевышнего знает, каковы мы. Он не думает о нас как о несовершенных, он принимает нас как Свое собственное расширение. Он не критикует нас ни на физическом плане, ни на психическом плане. Он ведет нас к вечно превосходящему Совершенству.
Вопрос: Почему вы всегда говорите о Боге в мужском роде?
Шри Чинмой: Когда я говорю «Отец», я не исключаю Мать. Бог — и мужское и женское. Но понятие «Отец» привычнее для западного мира, поскольку Христос всегда говорил «Отец». Поэтому я пользуюсь словом «Отец», так как оно вам ближе. На Востоке довольно часто прибегают к женскому аспекту. Мы думаем о Всевышней Богине, Божественной Матери. У нас так много богинь — Махакали, Махалакшми, Махасарасвати и Махешвари, — поэтому нам очень легко думать о Боге в женской форме. Но когда я с вами, мне приходится пользоваться близким вам словом, так как я чувствую, что это поможет вам разделить мои переживания. Поистине, Бог — это и мужское и женское. С другой стороны, Он — ни мужское ни женское, Он превосходит и то и другое. Он то, чем Он вечно является: Своим Видением и Своей Реальностью. Эта Реальность превосходит и мужскую, и женскую форму, воплощая в то же время и мужской, и женский аспект.
