Остановив эти не имеющие прямого отношения к его судьбе мысли, адвокат занялся анализом своего положения. Он без труда просчитал дальнейшие действия Карины и их вероятный результат. По его прикидкам выходило, что критическим будет следующий день, и если ему удастся выжить в ближайшие сутки, то потом убивать его будет уже бессмысленно, разве только по недоразумению.
Отсюда вытекала стратегия поведения: на первом же допросе — а он не сомневался, что таковой последует — нужно вылепить нечто такое, на что они не могли бы не клюнуть и на проверку чего требуется не менее одного дня. Продумав парочку вариантов подобной наживки, он счел наиболее целесообразным попытаться поспать.
Но, увы, уснуть оказалось не просто. В голову лезли разнообразные и по большей части совершенно бесполезные мысли. В частности, он недоумевал, почему в данной, очевидно угрожающей, ситуации его позвоночник не подает предупреждающих сигналов. Не веря в возможность утери столь важной функции организма, он подумал, что его биологический индикатор опасности — слишком тонкий прибор для таких грубых условий и он, как говорят техники, «зашкалил». Под эти странные мысли ему удалось наконец уснуть.
Разбудили его хамским способом, схватив за шиворот и скинув с койки на пол. В камере находились оба вчерашних бандита, теперь наряженные в рабочие робы, и человек в сером пиджачном костюме, но с военной выправкой.
Не выше подполковника, мысленно оценил его звание адвокат.
Усевшись на принесенный его подручными стул, человек в сером вынул из кармана блокнот.
— Фамилия? — задал он первый вопрос с сонными интонациями в голосе. — Можете сесть.
«Профессионал», — умилился про себя адвокат.
Он пошел по пути так называемых чистосердечных признаний, рассказав все как было о видеокассете и о содержании фильма. Затем он без всяких угрызений совести сдал доктора Буги, но решил пощадить Фавиловича, на случай если самому удастся остаться в живых, — второго такого умельца найти будет трудно. Поэтому на вопрос, какой он использовал плейер, адвокат небрежно назвал систему записи, указанную ему в свое время Фавиловичем.
— Откуда у вас такой редкий плейер?
— Я же коллекционер, — любезно улыбнулся Александр Петрович, — у меня много редких экспонатов.
Допрашивающий непроизвольно слегка кивнул головой и усмехнулся. Адвокат кивок отметил с удовлетворением, а усмешку счел зловещим признаком.
— Где ваша жена?
— В Ереване у родственников.
— Адрес?
