— Хороший вопрос, — улыбнулся он несколько натянуто, — значит, он пока нужен своим хозяевам и они обладают реальной властью.
С этой мыслью он и отправился на охоту за доктором Буги. Адрес на визитной карточке привел к мрачному серому дому старой постройки на Петроградской стороне, недалеко от зоопарка.
На двери тускло поблескивала медная табличка: «Соколов Михаил Глебович, доктор медицины». Подивившись столь простодушной конспирации, адвокат нажал кнопку звонка. Он ждал почти минуту, но никто не откликнулся. Повторив опыт еще раз, он вышел на улицу и по телефону-автомату набрал номер доктора. Трубку взяли не сразу, в телефоне раздалось не то мычание, не то хрюканье, и последовал сигнал «занято». Александр Петрович вернулся на исходную позицию к двери и позвонил снова, увы, с тем же результатом. Тогда он, печально вздохнув и прислушавшись, не идет ли по лестнице кто-нибудь, вынул из кармана плоскогубцы и кусок стальной проволоки, после чего приступил к осмотру замка. Он оказался смехотворно простым, да и врезан был кое-как, так что дверь открыть можно было, по-видимому как следует рванув за ручку, но адвокат не любил лишнего шума и предпочел потратить несколько минут на изготовление импровизированной отмычки.
Квартира доктора Буги для свежего глаза представляла кошмарное зрелище. Повсюду валялись пустые бутылки, окурки, мятая бумага и грязные носки, на обеденном столе среди немытых рюмок и тарелок ползали жирные мухи. Хозяин всего этого безобразия обнаружился во второй, задней комнате. Небритый, с бледно-серым лицом, он лежал на спине, иногда конвульсивно вздрагивая, постанывая и скрипя зубами. Причина его скверного состояния была очевидна: рядом с кроватью на стуле лежал шприц и коробка с ампулами. Тут же стоял телефон, трубка которого свисала на проводе, издавая короткие гудки.
Адвокат не стал торопить события и будить доктора, — судя по учащающимся судорогам, он должен был и сам вот-вот проснуться. Александр Петрович убрал телефон подальше от кровати, сунул коробку с ампулами к себе в карман и занялся осмотром квартиры. Он не рассчитывал найти интересовавшие его записи, ибо даже не знал, в каком виде они хранятся — на пленке или бумаге, но надеялся наткнуться на что-либо любопытное.
Достойными изучения объектами он счел книжные полки и письменный стол. Книги покрывал толстый слой пыли, и, не имея в виду проводить настоящий обыск, адвокат к ним прикасаться не стал, а ограничился поверхностным осмотром. Помимо медицинской литературы здесь имелась и художественная, в частности обращал на себя внимание отдельно лежащий томик Камю, менее запыленный, чем все остальное. Были также словари, несколько порнографических изданий и пара книжек, содержащих советы начинающим писателям.
