Девушка наблюдала с лестницы, как Алекс в красках рассказывал какую-то охотничью историю. Он выглядел так, как и подобает человеку, вышедшему из леса — взлохмаченные волосы и грубая щетина. Его неопрятность очень радовала «невесту», ведь этот факт свидетельствовал о том, что время он провел, занимаясь только охотой. В какой-то момент их глаза встретились, и рассказчик замер, он словно не понимал кто перед ним. Василий, стыдливо опустив глаза, предпочел ретироваться, потому что испытывал угрызения совести за любовные признания накануне. Он схватил два огромных пакета с добычей и утащил их в кухню. Валентина предпочла исчезнуть.
Алекс улыбался ей, его взгляд был теплым, будто он был очень рад этой встрече. Он не торопясь подошел к Миле, оценивающе смерил ее взглядом, затем одной рукой подхватил и крепко прижал к себе, поцеловав. Его щетина была жесткой, и от него разило болотом, но Мила не отстранялась. Висящей в поцелуе на охотнике ее застал Алексей Алексеевич. Он вежливо дождался, пока они закончат радоваться встрече и после того, как девушка была высвобождена из крепких тисков, степенно произнес:
— С приездом, сын! Надеюсь, ты вернулся с добычей?
Алекс не смотрел на отца, он отвечал ему глядя на Милу.
— Спасибо. Мясо у повара. Вечером я вас накормлю. Хочу помыться.
Алекс поднялся в свою комнату, а Мила виновато улыбнулась, пожав плечами.
— Я и не рассчитывал на более радушную встречу, — отмахнулся он, добавив: — Приглашаю на чашечку чая!
Девушка радостно кивнула и торопливо направилась за Алексеем Алексеевичем. Им принесли мятный отвар с еще теплым овсяным печеньем, посыпанным кокосовой стружкой. Есть совсем не хотелось, девушка находилась рядом с хозяином дома из вежливости, все ее мысли были заняты обнаженным торсом Медведя, который наверняка стоял в это мгновение голый рядом с наполняющейся водой ванной и возможно даже с грустью посматривал на дверь, ожидая, что она появится, чтобы помочь ему помыться. Она представляла, как водит пенной губкой по его коже, наклоняется над водой и ее платье чуть намокнет, делаясь почти прозрачным. Изголодавшийся Медведь вышагнет из ванной, и, собрав ее в охапку, понесет к кровати, не вытираясь. Он стащит с нее платье.
— Осторожно! Не порви его! — воскликнет она.
Он рассмеется и вцепится зубами в стринги, будет стаскивать этот малюсенький кусочек ткани медленно через ноги. Его щетина оставит чувственный след, будто ее кожи слегка коснулись крапивой. Будет чуть щипать, но в миксе с вожделением, это особенный, чувственный коктейль. Мила поежилась и сжала ноги.
