— А вам что за дело? — проговорила она.
Катя увидела, как мгновенно съехало с лица этого кандидата в ее инквизиторы суровое выражение, а его место заняла растерянность. Валерий Иванович явно не ожидал от нее такого решительного отпора. Катя же почувствовала гордость за себя — какая же она молодец, что сумела преодолеть свой страх и смущение и воздать этому нахалу по заслугам.
— Хотелось бы снова побывать вместе с вами на пляже, знаете, скучно одному.
Теперь он явно искал пути примирения, и Катя, подобно богатырю на развилке дорог, оказалась перед нелегким выбором: отсечь ли Валерия Ивановича окончательно, используя благоприятно складывающуюся конъюнктуру, или пойти с ним на мировую. Само собой разумеется, на ее условиях. Тем более, что Артур до обеда будет в городе, она попросила его взять ее в качестве своего спутника, но он без объяснения причин, отказался. Она обиделась.
«Никогда не завись ни от чьих чувств, желаний, решений, — сказал он ей. — Любая зависимость делает тебя несамостоятельной».
«Я не должна даже зависеть от тебя?» — обратилась она к нему за разъяснениями.
«А почему ты должна делать исключения для меня? Исключений не должно быть ни для кого. В том числе, и для любовника. Поэтому не стоит на меня обижаться».
Катя подумала и решила не обижаться.
— Если хотите, можете пойти, — вынесла свой вердикт она и увидела, как мгновенно изменилось его лицо, как порхнула на него легкокрылая бабочка надежды.
Катя ворочалась на лежаке, подставляя по очереди свои волнистые бока, почти совсем обнаженную холмистую поверхность груди и доску спины раскаленным солнечным стрелам, через равные промежутки времени лениво и медленно, словно тюлень, переворачивалась с одной части тела на другую, иногда вставала для того, чтобы смыть накопившийся на коже жар в прохладном море, затем снова возвращалась на прежнюю позицию. Валерий Иванович что-то периодически бубнил где-то неподалеку от ее уха, иногда она даже кидала ему в ответ какие-то отдельные реплики, но все эти действия и переговоры едва доплывали до ее сознания. Ею целиком завладела скука. И море, и солнце, не говоря уж о назойливом соседе, не вызывали в ней никакого отклика. Абсолютным монархом всех ее мыслей и помыслов сейчас являлся Артур и его восхитительный член. Она думала о том, что после обеда они снова запрутся с ее повелителем в номере, и она окунется с головой в другое море, гораздо более теплое и нежное, нежели то, которое, словно, не зная, куда деть переизбыток своей энергии, бесцельно волна за волную, без отдыха и устали набегает на берег в нескольких метрах от ее ног. И в этом другом море ее ждет долгое купание в потоке наслаждения и блаженства.
