Луи долго собирался духом, чтобы переговорить с хозяином ресторана, точнее, с братом женщины, в которую он был влюблен. Строгий босс постоянно был занят и никак не мог уделить ему время. Кэтрин выразительно смотрела на него, тот, бледнея, кивал. На самом деле он все вспоминал тот поцелуй с Элизабет в фойе гостиницы, опасаясь, что Ричард мог об этом не забыть и до сих пор таить зло. Хотя общался он всегда приветливо, без камней за пазухой.
— Ричард, — покашливая, произнес француз. — Я подумал вот что: Элизабет никогда не была во Франции и…
Луи поймал его за стойкой бара, он встал вместо заболевшего сотрудника и готовил напитки.
— Элизабет?! Причем тут моя жена? — с притворным подозрением спросил мужчина, высунув голову. — Я думал, ты все пытаешься заговорить о моей сестре! О любви к ней!
— Ты знаешь, что я хочу на ней жениться?
— Ну… так глобально я пока не задумывался, но о вашем романе известно всем.
— Правда? — недоверчиво уточнил Луи.
— Американцы не так глупы, как может показаться на первый взгляд.
Кто-то выкрикнул «Ричард» и мужчина встрепенулся. Среди персонала началась суета.
— Началось! Воды отошли!
— Я становлюсь папой! — с волнением произнес Ричард и помчался к своей жене.
Элизабет кричала, что не может рожать, потому что у нее запланировано интервью, о котором Ральфи договорился еще месяц назад.
— Что тебе дороже — ребенок или интервью? — строго спросила Кэтрин.
Элизабет попросила мужа убрать сестру, потому что она ее пугает.
— Это не справедливо, — воскликнула она. — Я из вас самый рациональный человек! Кстати, я уже вызвала врача, пока вы тут все кудахчете!
— Оставьте ее! — скомандовала Элизабет и распорядилась, чтобы Кэтрин решила вопрос с телевидением.
Медицинская помощь приехала быстро, и Элизабет забрали в больницу, а муж отправился следом за ней. Все ждали в волнении вестей, припрятав шампанское в холодильник.
* * *
Элизабет долго отнекивалась, но все же согласилась на прямое включение.
— Поймите, вашего выступления ждут многие люди. Для них важно то, что вы скажите.
Женщина немного отдышалась и одобрительно кивнула. Включилась камера и вся Америка наблюдала за включением из палаты писательницы, всего час назад ставшей мамой:
— Я не люблю вопрос: что для вас самое важное! Для меня важно все, что меня окружает. Я счастливый человек — и это правда. Однажды мне удалось родиться заново. Получилось у меня, а значит — получится у вас. Рискуйте, желайте, стремитесь к лучшей жизни. Мы с вами не можем знать, что будет через тысячу лет, но мы понимаем, что сегодня можно сделать много хорошего, светлого и доброго. Когда я писала свою книгу, я не боялась быть откровенной. Смотрите на мою историю и делайте по-другому! Главное — не бояться делать уверенные шаги навстречу счастью. Я призываю вас — не быть ничьей тенью!
