— Давай, давай, хозяйствуй, — подбодрил отец, раскатывая на широких деревянных нарах спальники. — Только смотри, не задуши нас.
— Как разгорится, я дверь приоткрою…
— Зачем — дверь? Вон, окошко волоковое — видишь, задвижкой закрыто. Его и открой.
Дальше все было просто. По крайней мере так представлялось Сергею, когда он задумал историю. Ночной пожар от выпавшего из печки уголька. Двое усталых путников спят крепко. Катя — та вообще без задних ног. Отец просыпается, когда половина избушки уже объята огнем. Горит потолок, горит дверь, горят запасы хвороста в сенях; горит растекающийся из расплавленной пластмассовой канистры керосин. Печка в избушке дырявая, а крыша хорошая, и все под ней сухое как трут. Нельзя потушить огонь, нельзя выйти, только и остается, как выхватить из спального мешка надышавшуюся дымом, испуганную и полусонную Катю, и вытолкнуть ее в узенькое волоковое окошко — высотой в одно бревно и шириной в три четверти. Горит, горит на спине рубашка, горят нары, спальники, пол под ногами; а Катя, стоя босиком на снегу, с ужасом слушает доносящиеся изнутри удары топора, которым отец пытается расширить слишком узкое для него окно; и все рвутся один за другим патроны. Пылает крыша, трещат стропила, рушится потолок, летят во все стороны головни. Вокруг избушки быстро тает снег, лицо жжет нестерпимым жаром, а спину холодит зимним ветерком…
А потом Катя еще долго будет сидеть у догорающих бревен, понадеявшись, что зарево и дым пожара заметят лесники или жители той деревни, откуда их подвез тракторист. Да и как еще согреться без одежды в начале ноября? Когда она решится уйти, огня у нее не будет: спичек нет, а головню далеко не унесешь. Но она встанет и пойдет, когда ей станет слишком холодно даже лежа на слое остывающего пепла. А искать Катю начнут нескоро — тогда, когда мать в городе забеспокоится, что нет звонков. И те, кому надлежит оперативно реагировать, будут убеждать женщину, что ее муж и дочь просто зашли туда, где не действует сотовая связь, и раскачаются только на второй день; а раздолбай Матюхин, которому следовало бы скоординировать действия частей МЧС и добровольческих поисковых групп, ничего толком не скоординирует, хоть и должен. А Катина тетушка позвонит через пол-страны Катиной маме только затем, чтобы закатить скандал и обвинить сестру во всех смертных грехах; и мама попадет в больницу с нервным расстройством…
И Катя собьется с дороги, напуганная одиноким волком — покалеченным волком с перебитой капканом передней лапой, отощавшим и слабым, но все еще очень опасным. И единственное оружие, которое у нее будет, это выкопанная из-под снега суковатая палка, потому что ствол отцова «тройника»
