Через две минуты пришло сообщение от Ханнеса: «Любимая, сегодня уже не получится. Но завтра вечером мы смогли бы сходить вместе пообедать. Если ты захочешь»! Разочарование овладело ею всего на пару минут и никак не соотносилось с ощущением счастья, которое она могла взять с собой в сон. Ей стало любопытно поближе изучить этого нового Ханнеса, который больше не прилетал к ней по первому зову, как его предшественник. Юдит уже предвкушала первое свидание с ним.
Видимо, он прошел курс по воспитанию хладнокровия. Поприветствовал ее мимоходом, помяв руку в своей секунды три и небрежно поцеловав в щеку. Опоздал на девять минут, и все это время — в этом придется признаться — она его ждала с трепетом. Еще шесть минут, и я бы ушла, — солгала Юдит. Он мягко улыбнулся. Если бы она не знала, что это строитель аптек Ханнес Бергталер, то можно было сказать, что он улыбнулся высокомерно.
Ей хотелось видеть его в самом выгодном освещении, поэтому она выбрала столик у окна у западной стены, на которую падали блики вечерней зори. В таком освещении его солнечные морщинки будут смотреться особенно выгодно. И бабушкина белозубая улыбка — как нежно-белый гамак, натянутый между двумя ушами. Жаль, она не захватила с собой фотоаппарата. Хорошо бы запечатлеть его на память.
Удивительно, на сей раз у Юдит не было аппетита. А Ханнес углубился в изучение меню. Она заметила, что в его сдержанных жестах ничего не указывало на бурные чувства, долгие месяцы державшие его в своей власти.
— Что-то изменилось? — спросила она после того, как они битый час легкомысленно проболтали о пустяках. (Ты меня больше не любишь? — к счастью едва не слетело с губ.)
— Да, — ответил он. — Я поменял кое-какие взгляды. — Ханнес сказал это тем же тоном, каким чуть раньше «на десерт я рекомендую пирожные с земляникой и каштанами».
Ханнес: впредь я буду осторожнее. Мне важно, чтобы ты чувствовала себя со мной комфортно. Больше не стану преследовать тебя со своей любовью. Юдит: хорошо, если так. Я это оценю, мой любимый. Она захотела взять его за руку, но он притянул ее к себе. Ханнес: но есть «но»? Юдит: никаких «но». Ханнес: и все-таки, я же чувствую, что есть какое-то условие. Юдит: ты не должен совсем перестать показывать мне, что я для тебя что-нибудь значу. Ханнес: я могу только так или этак. Юдит: хоть это и честный ответ, но честность иногда вредит. А как было в твоих предыдущих отношениях с женщинами? Ханнес: я не хочу об этом говорить. Что прошло, то прошло.
