ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
"Генерал возвратился". Свояченица и Исмайлов не пропустили времени: они тотчас же ему нажаловались на полковника и всё про него рассказали. Но что же генерал? Увы и ах! Он представил собою горестный образец великого числа тех русских консерваторов, которые не понимают, что одного "консервативного вожделения" ещё слишком недостаточно для того, чтобы быть способным охранителем добрых начал. Ему, как и многим из таковых, недоставало самой необходимой способности "различать между добром и злом", и раз что последнее приходило к нему в дом с почтительным искательством, генерал растворял перед ним двери и грел его, как змею у сердца. Прямые и честные предостережения таким людям бесполезны.
Генерал выслушал обвинения против полковника с неудовольствием и "не совсем им поверил". Лучше скажем, - судя по запискам, - он совсем этому не поверил, а ещё шире открыл волку двери в овчарню.
Да, такой случай в тридцатых годах достоин большого внимания. Поражаясь ужасом, а часто совсем недоумевая, как легко входили "Сенички" в русские простые, бесхитростные семьи в шестидесятых годах, многие с пафосом восклицали: "Нигде в мире нет такой свободы губительному соблазну, как у нас! Нигде доступ в семью всякому проходимцу не облегчён настолько, как у нас". И это правда, но неправда, что будто это явилось у нас последствием "веяний шестидесятых годов". Веяния эти совсем не в нашем вкусе, но мы все-таки не видим нужды делать их ответственными за то, что нет никакого основания ставить на их счёт. Повторять это значило бы только приумножать ложь, а от неё уже и так трудно разобраться. Русская семья всегда была беспринципна, и такою её заставали все веяния, и в том числе веяния шестидесятых годов, нашедшие у нас по преимуществу благоприятную для плевел почву.
Несправедливо и присваивать все успехи этих веяний одному "среднему классу" потому только, что он дал наибольшее число увлеченных. В среднем классе "Сеничкин яд" дал большее обозначение только потому, что здесь натуры восприимчивые и биение пульса здесь слышится сильнее. Но началось "Сеничкино" отравление с верхов, которые показали на себе очень дурной пример низам, и теперь совершенно напрасно силятся поставить всё дурное на счёт одному "разночинству".
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Полковник-интриган был настолько ловчее своих благонамеренных противников, что опять стал в фаворе, а Исмайлов и свояченица были сконфужены и отстранены ещё далее на задний план.
