Вспомнив про сюрприз, Повелитель Степи нахмурился и сник. Да, сюрприз — последнее дело в этой жизни. Единственное, что его удерживает в Нижнем Мире. Если бы не это, давно бы уже отправился Наверх, чтобы не терпеть это ужасное состояние, выматывающее душу и иссушающее тело. Машинально погладил висящий на груди медальон европейской работы: искусно выделанный золотой кречет, державший в когтях ворона, внутри был полым и вмещал огромную дозу не ведомого никому в Степи яда. Достаточно нажать пальцами с обеих сторон птице на глаза, чтобы из клюва выкатилась прозрачная горошинка без вкуса и запаха.
Содержимого кречета хватило бы, чтобы убить целый табун лошадей. В свое время Повелитель Степи опробовал европейскую диковинку и был чрезвычайно доволен ее действием: раб, выпивший чашу, в которую хан вытряхнул одну горошинку, умер быстро и безболезненно. Выражение его лица при этом было таким, словно человек только что скушал баранью ляжку и прилег отдохнуть: ни капли тревоги и боли, а лишь полная безмятежность и довольствие. Хороший яд, молодцы европейские лекари…
— Что там? — негромко поинтересовался хан, вяло ткнув перстом в сторону входного проема.
— С утра был свет<Для передачи сообщений и команд на большие расстояния в калмыцком войске использовали отполированные до зеркального блеска медные щиты. Посредством специально оборудованных застав и постов заранее оговоренные сигналы в степи проходили с фантастической быстротой: своеобразный средневековый телеграф. > от Кетченер, — доложил баурши. — Назар едет. Везет.
— Плохо. — Лицо хана посетило слабое подобие досадливой гримасы. — Назар на подъезде, а Мамута нет. Опаздывает дарга<Дарга — ханский управделами, он же судебный исполнитель — приближенное к хану лицо, наделенное самыми широкими полномочиями. >.
— Здесь дарга. — Баурши торопливо коснулся лбом края драной шкуры. — Джура трижды повернул хитрую бутылку с тех пор, как он приехал.
— Желтоухие собаки! Почему такой человек… — Хан гневно нахмурил брови и, забывшись, вволю глотнул воздуха, дабы сурово выговорить своему рабу за опоздание новостей на целых три часа… Грудь мгновенно ответила резким болезненным толчком изнутри, что-то там встрепенулось, заворочалось и мягкими щупальцами сдавило сердце. — Ох-х-хх… Почему… так долго…
— Повелитель был занят важными государственными делами, — не поднимая лба от шкуры, вкрадчиво напомнил баурши. — Дарга смиренно ждал, когда Повелитель пожелает обратить к нему свой милостивый взор,
