Но это уже были не «мысли», а приказ к действию:
— Значит так, капитан… Берешь еще одного… ОДНОГО!!! Ты понял меня? Только он должен быть не таким же придурком, как те, которые сдуру устроили эту погоню за Кабаном, а толковый офицер!..
Ответом был немой кивок головой. — …И остаешься здесь, в Египте!.. — Это уже прозвучало, как «приговор».
Но капитан остался практически безучастным — для него приказ был приказом, и ничем иным… — …Ты будешь на том суде… И узнаешь, сколько твой «объект» будет сидеть в местной тюрьме… — Проговорил Гришин с упором. — А потом выбудете «несть вахту» у ворот той тюрьмы, куда его упакуют… Круглосуточную!!! Мало ли… Может у них тоже есть «три четверти»…
— Нас здесь останется всего двое, товарищ подполковник? — Проговорил «Старший оперативник» озабоченно.
— По местным блядям у вас времени ходить не будет — это я тебе обещаю, капитан! — Ответил подполковник жестко, и тут же сменил «кнут на пряник». — Но ведь ты же хочешь стать генералом, капитан?
— Так точно!
— Что «Так точно!»?
— Отработаем по полной программе, товарищ подполковник!..
Гришин прошелся по огромному вестибюлю аэропорта Хургада, делая пять-шесть шагов туда-назад:
— Я хочу знать каждый шаг Кабана, капитан! Каждый его вздох!.. — Проговорил подполковник, наконец. — И это хочу знать не только я!.. Вот так!
— Мы все сделаем, товарищ подполковник!..
— Ты сделай, сынок… И я тебя отблагодарю!.. …Ровно в 22.00, 27 августа, авиалайнер, совершавший рейс «Хургада — Москва» оторвался от взлетно-посадочной полосы огромного международного аэропорта, унося в своем огромном чреве, пассажирами, «оперативную группу ФСБ»…
Но!..
Не в полном составе…
«Старший оперативник» и один из офицеров вновь отправились в Луксор — на «Мерседесе» с «неприкосновенными» посольскими номерами им предстояло совершить довольно долгий, километров двести, обратный путь до города Луксор…
***
28 августа 1998 г.
Москва. Управление ФСБ…
Полковник Гришин…
…- Разрешите, товарищ генерал?
Было еще только 8.30 утра, но генерал ФСБ Елагин был уже в своем кабинете:
— Заходи, подполковник! — Проговорил он. — Заждался уже!
Гришин не успел пройти и половины кабинета, когда генерал проговорил нетерпеливо:
— Ну? Чего топчешься? Давай! Докладывай!..
«…Ну, Иван… — Подумал подполковник, и мысленно перекрестился. — Двум смертям не бывать, а одной не миновать!..»
И приступил к докладу… …Через полчаса от более или менее хорошего настроения генерала не осталось и следа — он был чернее тучи, а генеральские глаза метали молнии… Только вот «грома» почему-то небыло… И это было самым страшным признаком…
