– Этот путь нечто вроде кирпича-сырца, который кладут в гончарную печь, – отвечал патриарх.
– Учитель, – рассмеялся Сунь Укун, – я ведь вам сказал, что ваши речи для меня загадка, я их не понимаю. А вы опять толкуете о каком-то кирпиче и гончарной печи.
– Кирпич и черепица сделаны из глины, и, если их не обжечь в печи, они при первом же дожде размокнут.
– Не стану я учиться созерцанию, раз оно не сулит вечной жизни.
– Обучайся тогда действию! – сказал патриарх.
– А это что такое?
– Чтобы обучиться действию, надо быть деятельным, – отвечал патриарх, – упражняться в заимствовании жизненной силы от темного начала, дабы пополнять им начало светлое, натягивать лук, растирать живот, дабы было правильным дыхание, изготовлять снадобья, сжигать тростник и делать еще многое другое.
– И можно таким путем достичь бессмертия? – спросил Сунь Укун.
– Надеяться на это – все равно что пытаться выловить луну из воды, – отвечал патриарх.
– Ну вот, опять вы за свое! – воскликнул Сунь Укун. – Что значит «выловить луну из воды»?
– Это значит выловить не луну, а ее отражение, потому что сама луна находится на небе. Ну а отражение выловить нельзя!
– Нет, это тоже не годится! – заявил Сунь Укун.
Услышав подобные слова, патриарх от изумления крякнул, спустился с возвышения и, тыча в Сунь Укуна палкой, воскликнул:
– Ах ты, жалкая обезьяна! И этого ты не хочешь, и того не желаешь, чего же тебе надо?
С этими словами он подошел к Сунь Укуну и трижды стукнул его по голове, после чего, заложив руки за спину, удалился во внутренние покои и запер за собой дверь. Испуганные ученики напустились на Сунь Укуна.
– Ты совсем не знаешь приличий, мерзкая обезьяна! – кричали они. – Вместо того чтобы изучать законы Истинного Пути, следуя наставлениям учителя, ты стал препираться с ним, оскорбил его, и теперь неизвестно, когда он снова осчастливит нас своим появлением.
Но эти нападки нисколько не огорчили Сунь Укуна; напротив, он слушал их молча, с улыбкой. А дело было в том, что царь обезьян понимал условный язык. Он знал, что учитель не зря трижды ударил его по голове, не зря заложил руки за спину и не просто так запер за собой дверь. Это означало, что Сунь Укун должен явиться к учителю в третью стражу во внутренние покои, причем войти с черного хода, и получить наставления.
Остаток дня Сунь Укун провел у пещеры, играя и забавляясь с остальными учениками и с нетерпением ожидая наступления ночи. И вот, как только стемнело, он вместе с другими отправился на покой и притворился спящим, стараясь дышать ровно и спокойно. А надобно вам знать, что в горах ночной стражи не отбивают и определить время трудно. Поэтому Сунь Укун отсчитывал каждый свой вдох и выдох и так узнавал время. Когда, по его подсчетам, стала приближаться третья стража, он потихоньку встал, натянул на себя одежду и крадучись вышел.
