– Нет, все хорошо. – Делаю паузу, чтобы собрать раскатившиеся по углам, как просыпанный горох, мысли. – На самом деле – нет, не все хорошо. Ты не мог бы зайти ко мне?
– К тебе? Сейчас?
Что-то в его голосе – какая-то нотка замешательства – почти выводит меня из состояния полусумасшествия. Почти, да не совсем. Я отбрасываю сомнения и несусь дальше.
– Да. Сегодня. Чем скорее, тем лучше.
– В чем дело, Оливия? Ты меня пугаешь. Что-нибудь случилось? Мой брат тебя обидел?
Слышу надрыв в его голосе, и мне становится стыдно. Секунды три или четыре я соображаю, отчего у Нэша могла возникнуть такая мысль.
– Что? Кэш? Нет. О боже, нет! Ничего такого даже близко не было.
Почему он об этом спросил? Неужели и правда настолько плохо думает о своем брате – родной плоти и крови?
Слышу вздох Нэша:
– Ладно, хорошо. Буду у тебя минут через двадцать.
– Отлично. Спасибо. Жду тебя.
И я жду. А пока жду, хожу взад-вперед. Не таким уж размеренным шагом, могу добавить. Я разрываюсь между двумя вариантами, оба ужасные: смело поговорить с Нэшем или ехать в Сибирь.
К моменту, когда раздается звонок в дверь, Сибирь выглядит для меня предпочтительнее.
Распахиваю дверь, совершенно не готовая к тому, что увижу Нэша таким. Он, наверное, работал допоздна. Одет в черный костюм, который сидит на нем великолепно. Ярко-красный галстук сдвинут набок, волосы растрепаны, отчего он еще больше похож на Кэша. Это Кэш из моих мечтаний. Кэш, в котором чуть-чуть больше Нэша.
Почему они не могут оба немного больше походить один на другого?
На этот мысленный вопрос я отвечаю: «Потому что тогда ты хотела бы их обоих. Прямо как сейчас. Только без всяких сдерживающих обстоятельств».
Тряхнув головой, я отступаю назад и пропускаю Нэша в дом. Он медленно подходит к дивану и плюхается на него, как будто сильно устал. Я присаживаюсь на краешек на другом конце и смотрю на Нэша:
– Тяжелый день?
– Так, местами.
Я с трудом сглатываю:
– Прости, что позвонила тебе так поздно.
– Это ничего. Я еще не ложился. Кроме того, я же сам сказал, чтобы ты звонила, если что понадобится.
Я вглядываюсь в него, в его лицо, которое теперь кажется мне таким знакомым. Странно только соотносить его с другим человеком – с Кэшем. Трудно не ощущать тепла, которое льется потоком из этих искрящихся в темноте глаз.
Нэш вопросительно приподнимает брови. Мол, что же я молчу?
– Так что случилось?
Никогда уже не разберусь, что на меня нашло. Секунду недоумеваю, какого черта я делаю. Но в следующий миг выдаю такой «конфузизм»:
