Я жду | страница 2



Подобно многим другим пожилым людям в нашей стране, не имеющим никаких занятий, я провожу слишком много времени за чтением газет и у радиоприемника. В результате за последние десять лет я заболел хроническим беспокойством. Будущее, диктаторы, войны и слухи об этих войнах вызывают у меня бесконечное беспокойство. Видит бог, мы живем в чрезвычайно серьезное время. А последние политические события заставили призадуматься самых заядлых оптимистов. Но мои тревоги совсем иного рода, чем у них; менее практического, более невротического свойства. Я с грустью вынужден признать, что это неизлечимая душевная болезнь. Если бы в одну ночь каким-то чудом вдруг исчезли все реальные основания для тревог, я уверен, что все равно не смог бы выздороветь. Я по-прежнему беспокоился бы даже в золотом веке.

Что же касается той истории, которую я собираюсь вам рассказать, мне надлежит лишь добавить, что никогда, ни в какой период моей жизни у меня не было оснований считать, что я обладаю сверхъестественными психическими способностями. Я никогда не проявлял особого интереса к спиритизму, астрологии или оккультным наукам. И о работах профессора Эйнштейна имею не больше понятия, чем любой полуобразованный человек.


В пятницу, 6 января этого года — я могу точно назвать дату, потому что это случилось на следующий день после празднования годовщины свадьбы моего брата, — я сидел у нас в гостиной. Один. Все остальные поехали в город смотреть кино, поэтому я мог с полным удовольствием вытащить свое кресло на самую середину разостланного у камина ковра и усесться прямо против огня, единолично завладев им. Любой человек, которому приходится жить с другими людьми, знает, как восхитительны эти редкие и тайные удовольствия.

С этого места мне было видно лишь то, что находилось прямо передо мной: каминная решетка, каминные щипцы, пылающие в камине угли, каминная доска и висевшая над ней картина, цветная репродукция картины Тициана «Нимфа и пастушка». Было примерно без двадцати девять вечера. Я помню это, потому что непрерывно поглядывал на стоявшие на камине часы, чтобы не прозевать включить радио и послушать сводку новостей.

Эти часы — свадебный подарок, который преподнесли брату его сослуживцы. Они сделаны из фарфора и считается, что они вроде бы представляют какую-то ценность. Юноша и девушка в крестьянских костюмах держат в руках корзину с пурпурными и зелеными плодами, среди которых и помещаются сами часы. Брат говорит, что они отвратительны, и вероятно они много лет назад вместе с другими свадебными подарками были бы отправлены в чулан, но моей невестке они нравятся. Она находит их «занятными» — так что они остались и стоят.