,
Не могу победить,
В неизменном положении вынужден быть.
Что-то держит в узде часть злосчастной души,
Брошенной на произвол в этой жуткой глуши.
Остается копать изнутри, словно пленнику,
Что в незапертой камере в адском огне,
В этом чертовом пекле свое бремя несет.
Дверь он может открыть, ведь не нужно ключа!
Но вот только
Зачем уходить сгоряча?
Многословность и околичности – суть его
анархической личности!
В комнате воцаряется оглушительная тишина. Никто не издает ни звука, не шевелится, не начинает хлопать. Все охвачены благоговением. Я тоже. И как, позвольте спросить, может он надеяться на мой уход, вытворяя подобное?
– Ну вот, это выглядит примерно так, – совершенно будничным тоном произносит Уилл и садится за стол.
Остаток урока он рассказывает о слэм-поэзии. Я изо всех сил стараюсь слушать его объяснения, но в голове крутится только одна мысль: он даже не взглянул в мою сторону. Ни разу!
* * *
В столовой я сажусь рядом с Эдди. К нам подходит парень, который на занятиях Уилла сидит через пару рядов от меня. В левой руке у него два подноса, а в правой – рюкзак и пакет с чипсами. Он бросает рюкзак на стул напротив меня и начинает составлять всю еду на один поднос. Справившись с этой нелегкой задачей, достает из рюкзака двухлитровую бутылку колы, ставит ее на стол, открывает и пьет прямо из горла. Быстро глотая шипучую жидкость, смотрит на меня, ставит бутылку на стол и вытирает рот.
– Слышь, новенькая, а ты правда будешь пить шоколадное молоко?
– Ну да, иначе зачем бы я его взяла, – киваю я.
– А ролл есть будешь?
– Ну, вообще-то, для этого он тут и стоит!
Он пожимает плечами и берет ролл с подноса Гевина, пока тот не видит. Гевин оборачивается, пытается схватить его за руку, но уже слишком поздно…
– Ник, чувак, ты что творишь? Хватит уже! Все равно не наберешь пять кило к пятнице, – увещевает его Гевин.
– Не пять, а четыре с половиной, – с набитым ртом поправляет его Ник.
Эдди берет свой ролл и кидает его Нику. Тот умудряется поймать подарок на лету и подмигивает ей.
– А вот твоя девушка в меня верит! – обращается он к Гевину.
– Он занимается тяжелой атлетикой, – объясняет мне Эдди. – Если хочет выступить в своей весовой категории в пятницу, то надо набрать четыре с половиной кило… в общем, плохо дело!
Услышав такое, я молча кладу свой ролл на поднос Ника. Он подмигивает мне и густо намазывает ролл маслом.
Я очень благодарна Эдди, что она так быстро со мной подружилась. Правда, в этом вопросе у меня, собственно, и не было права голоса – она сразу взяла быка за рога. В моем классе в Техасе был всего двадцать один человек. Я, конечно, дружила с некоторыми, но, поскольку выбор изначально был невелик, никогда не считала кого-либо действительно близкой подругой. Чаще всего я проводила время с Керрис, но после отъезда мы с ней даже не созванивались. А вот Эдди, судя по всему, очень интересная барышня, поэтому я искренне надеюсь, что мы с ней подружимся по-настоящему!
