Новая цивилизация, видимо, избавит человечество от этой однобокости. Она прибавит к нынешним политехническим и естественнонаучным устоям цивилизации психологические устои, и это в корне перекроит всю ткань человеческой культуры, всю материю цивилизации.
В последние годы у нас много говорят о второй грамотности — компьютерной, которая важна не меньше первой. Но, пожалуй, куда важнее их обеих третья грамотность, психологическая, потому что она куда больше помогает человеку стать человечным. Это, наверно, самая главная грамотность для человека, от нее во многом зависит весь климат жизни, вся атмосфера отношений — и личных, и социальных. Мы живем во времена допсихологической цивилизации, и все устройство нашей жизни — устройство семьи, быта, труда, воспитания — стоит на незнании человеческой природы, на коренном разладе с законами нашей психологии, физиологии, нравственности.
Научно-психологическая революция вытеснит, наверно, психологическую докультуру из всех слоев человеческой жизни. Труд, быт, гражданская и личная жизнь, управление обществом, воспитание — все будет перестроено по законам человеческой психологии, слажено с ней. Вся цивилизация будет переделана в соответствии с природой человека. По-моему, точно говорил об этом еще молодой Маркс: «…сделать себя самого мерилом всех жизненных отношений… устроить мир истинно по-человечески, согласно требованиям своей природы»[1].
Это глубинное перемагничивание всех пластов жизни, перенастройка их по камертонам человеческой психологии будет, видимо, идти мучительно, долго. Но оно, наверно, и станет последним шагом к новой цивилизации — цивилизации просвещенного и человечного человечества…
Человечество вступило сейчас на небывалую историческую ступень — ступень самоубиения или самовозрождения на невиданно новой основе. Именно сейчас, в ближайшие десятилетия, начнется или переход к новой цивилизации, или агония человечества.
Здесь лежит, по-моему, вопрос всех вопросов — самая генеральная идея времени, самая болевая из всех болевых точек. Это новая абсолютная точка отсчета для всех наших дел, всех поступков и замыслов.
Куда ведет меня этот поступок, это слово, этот поворот наших отношений — по раздорному пути, пути к гибели, или к рождению в себе и в жизни новых спасительных устоев, мостиков к новой цивилизации — вот новое абсолютное мерило добра и зла, нужности или вредности любого нашего порыва, чувства, действия…
«Мед и яд любви» — как бы книга-диспут, книга-спор. В 1967 году вышла моя главная книга «Три влечения. Любовь, ее вчера, сегодня и завтра», и с тех пор я постоянно получаю письма — с вопросами, несогласиями, драматическими историями… В семидесятые и восьмидесятые годы вокруг моих статей о любви шли большие споры в газетах и журналах. Кроме того, я часто выступаю в молодежной аудитории, и каждый раз из зала приходит ворох записок.
