Что же касается цены, то средний уровень потребления, которого царская Россия достигла в 1913 году, был достигнут в СССР лишь к концу 50-х. Никита Хрущев говорил о том, что соизмеримую с царскими временами зарплату он начал получать лишь тогда, когда стал секретарем горкома партии в Москве. Большая часть железных дорог в России построена до революции 1917 года. Многие сельские школы, больницы и по сей день размещаются в земских зданиях.
— Почему именно Великая Отечественная — самая главная для нас война, а Первая мировая практически забыта?
— Есть историки, которые считают, что Первая и Вторая мировые войны — это два акта одной драмы. Действительно, из Первой мировой войны вырастает Вторая. И там и там действовали схожие коалиции. Можно сказать, что это была одна мировая война. Но в сознании советского и постсоветского человека Первая мировая война звучит как-то не очень притягательно. Вот Великая Отечественная — другое дело. В человеческой истории огромную роль играют мифы. Во французской историографии поход Наполеона в Россию называют «второй польской кампанией». Для нас Вторая мировая война — это Великая Отечественная, а для немцев это был Восточный фронт. Первая мировая для наших современников до последнего времени вообще ничего не значила, и только сейчас мы начинаем к ней возвращаться. А для британцев и французов это Великая война. И все эти названия останутся навсегда.
— Так, может, не стоит трогать мифы, в том числе и советский, закладывая новые основы преподавания истории?
— Нельзя жить мифами. Понимаете, когда в концепции говорят, что 30-е годы при всех издержках сталинского режима были советской модернизацией, я возражаю, считая, что то был сущий ад, а не модернизация. Ведь модернизация — это прежде всего отношение к человеку. Во главу угла необходимо ставить ответ на вопрос: человеку в 1937 году стало лучше жить, чем в 1907-м или хуже? Я отвечаю, что во сто крат хуже. Так какая же это модернизация? Или такой вопрос: хотя бы один лозунг Октябрьской революции был реализован? Да нет же!
Многие хотят, чтобы история была благостной. Но она таковой не бывает. Разумеется, когда в школу приходит десятилетний ученик и на него на уроке истории выливается ушат грязи, это омерзительно. Но тем не менее если изначально человеку все подавать в нейтрально-благостном виде, то он вырастет не желающим знать собственную историю. Да и примирение, о котором сейчас толкуют, тоже будет невозможно.
