— Особенно в начале 90-х, когда определенная часть бизнеса была криминального толка. Многие пришли в бизнес по комсомольской и партийной линии и относительно богатства языка могли посоревноваться с кем угодно, а цветистостью оборотов способны были загнать в тупик любого западного партнера.
— Не было такого, что на вас пытались взвалить ответственность за неудачную сделку?
— Такого не припомню. В этом смысле возможны два сценария. С одной стороны, если переводчик допускал промашку не один раз, его увольняли. Но, с другой стороны, немало переводчиков настолько прониклись темой, на которую приходилось переводить, что потом сами ушли в бизнес. Когда ты постоянно говоришь об одном и том же в течение какого-то времени, то неизбежно становишься в этом профессионалом.
Сейчас российские предприниматели заметно изменились. Разумеется, сложно говорить об усредненном портрете, но сегодня это люди, которые получили образование и воспитание уже после развала Союза, многие из них обучались в престижных учебных заведениях за рубежом, поэтому тип российского бизнесмена более или менее сравнялся с международным. Мы видим глобальный образ, который, несмотря на этнические различия, становится универсальным.
В нашу эпоху язык — это источник информации. С помощью английского можно общаться на определенном уровне со всем миром. Кроме того, знание еще одного-двух дополнительных языков дает и другие преимущества — в первую очередь эмоциональный контакт с иностранцами, ведь каждый народ ценит интерес к себе, к своей культуре со стороны других людей.
— Вы работали с президентами — с Горбачевым, Ельциным, Путиным. У каждого — характерная речь. Какие особенности приходилось учитывать?
— Любой человек — это индивидуальность. Что касается синхронного перевода, переводчики действуют попеременно, в парах. То есть как бы долго ни говорил человек, каждый переводчик работает 20—30 минут. Учитывать необходимо и статус человека, и его профессиональную сферу, и тематику. Перевод политиков — не самая страшная тема, поскольку они говорят, как правило, заранее подготовленную речь и достаточно абстрактно, общими фразами. В отличие от специалистов по информационным технологиям или по финансам, которые используют массу цифр, технического материала, терминов. Политики говорят в основном глобально и на всякий случай так, чтобы можно было интерпретировать и в одну, и в другую сторону.
— Были случаи, когда вам приходилось сглаживать сказанное, допустим, если выступающий использовал игру слов, метафору?
