— Михаил Эгонович, так это все-таки отставка или временное «поражение в правах»?
— Это остается неясным. Формально причины моего отстранения носят технический характер. Президент ЦСР назначается на двухлетний срок, после чего его полномочия должны подтверждаться советом фонда. В очередной раз это должно было произойти в декабре минувшего года. Обычно такие решения принимаются заочно, по почте, устав это позволяет. Но зампред совета Дмитрий Мезенцев на этот раз стал настаивать на личном присутствии членов совета, что в нынешней ситуации практически недостижимо: в очном режиме совет не собирался уже около восьми лет. Смысл этой интриги мне до конца не понятен. Если бы было принято централизованное решение о вытеснении нашей команды, это можно сделать буквально в течение нескольких минут. Достаточно нескольких звонков учредителям или ключевым членам совета, многие из которых весьма зависимы от властных структур. Кроме того, я не вижу пока никаких признаков подбора альтернативной команды. Думаю, у власти не сложилось пока однозначной позиции в отношении ЦСР. Ни для кого не секрет, что нами недовольны отдельные группы внутри правительства, прежде всего представители социального блока. Причина — наша критическая позиция по отношению к пенсионной реформе. Но одновременно мы весьма востребованы в других областях. Например, органы власти и инфраструктурные компании активно используют наши новые разработки в сфере транспортной политики.
— Проще говоря — кто-то во власти против вас, а кто-то — за?
— По сути, да. В результате мы получаем подвешенную ситуацию, серьезно затрудняющую нормальную работу. На сегодняшний день у ЦСР нет ни президента, ни председателя совета фонда, совет тоже фактически не работает. Остается лишь один человек, обладающий правом подписи, — исполнительный директор. Если он уйдет на больничный, хозяйственная деятельность ЦСР будет парализована. Я и вся наша команда, безусловно, хотим продолжить работу в ЦСР. Но мы готовы к тому, чтобы отделить бренд нашей команды от бренда организации. Это, конечно, будет грустным событием, но технически никаких проблем не составит. Наша репутация позволяет продолжить работу в другом организационном формате.
— То есть вашим планом «Б» является нечто подобное тому, что сделала старая команда ВЦИОМ, — создание новой, независимой социологической организации под брендом Левада-Центра?
— В принципе да. Но в нашем случае даже не придется ничего создавать. ЦСР тесно связан с рядом других организаций, имеющих свою историю успеха. Достаточно будет просто перенести центр экспертной работы в любую из них.
