Появилась Аманда в одном ночном халате и белых меховых тапочках, отчего походила на восставшего мертвеца.
— Твою мать! — произнесла ошеломленная Аманда.
Вслед за ними появились и все жители дома. Кто-то удивлялся произошедшему, кто-то сказал, что от такой жизни и повеситься не грех, но находились и те, кто утверждал, что ее специально столкнули. Но все без исключения сочувствовали мертвой. Все, кроме Кристин Тейлор. Она лежала в окружении соседей в луже крови. Впервые за все время, проведенное на Манхеттене, она нарушила только одно из его негласных правил — не появляться в одном и том же наряде дважды.
Ивива открыла третью банку. Жожо уже допивала четвертую. Давно Ивива не пила дешевое пиво. Только в колледже во время вечеринок. Ох, какое же это было время.
— И вот теперь я совсем одна. Перед тем как уйти, он сказал, что я попросту не могу дать ему того, чего ему действительно нужно. Да, я не хотела рожать ему ребенка, и это мое право. Пока мы были женаты, он много изменял мне…Очень много…
— Какой подлец! — понимающе сказала Жожо. — Как ты могла это допустить?
— А что я могла сделать? Он говорил, что задерживается на работе, что улетает в командировку или находил другие «везкие» причины. Такова участь жен Пятой Авеню — всегда находиться в ожидании. Это может продлиться неделю, месяц, год. Это наскучивает, поэтому все находят занятие по душе — заводят любовников, ходят по магазинам, клубам, летают на курорты.
— И все-таки вам грех жаловаться. О, если бы мой муж позволил себе такое, я бы оторвала ему яйца, черт возьми! Ты ему отомстила?
— Ну как сказать, я отсудила у него половину. Я даже его трусы пополам разрезала.
— Вот это по-нашему! — сказала Жожо и дала пять Ививе.
Ивива вздохнула.
— Знаешь, что в этом самое мерзкое?
— И что же?
— Все, что мы имели, мы заработали вместе. Нам через многое пришлось пройти, прежде чем добились успеха. Он предал меня. Сукин сын!
Жожо обняла ее и погладила по голове. Ививе хотелось заплакать, но старалась сдержать слезы.
Ей удалось.
— Все пройдет, э-эй, ты меня слышишь? Все пройдет, — прошептала Жожо.
— Я знаю, но мне так тяжело, а тут еще и это все. Мне кажется, я скоро сойду с ума.
— Это просто черная полоса. Посмотри, как я живу. У меня комната меньше чем у тебя туалет, ободранные обои, старая мебель, мать-алкоголичка и работа маникюрщицы в салоне через квартал. Меня никто не любит и я никому не нужна. Не тебе жаловаться на жизнь, подруга.
