Дождь с неба лил и день, и ночь,
И уносил печали прочь.
Корделия пыталась не терять связи с любимой тетушкой, как и со своей старой подругой Рилли Спунс, но она была очень неаккуратным корреспондентом, впрочем, ни ее тетя, ни Рилли Спунс тоже не отличались большим рвением. Однажды тетя Хестер и Рилли проделали долгий путь, чтобы повидаться с Корделией. Они увидели, что у Корделии есть слуги, говорящие на иностранном языке, и она живет в чужой стране: они увидели, что ей до сих пор трудно удержаться, чтобы самой не помыть полы. В глубине души Рилли думала, что Корди просто играет роль леди Эллис, как раньше играла роль королевы Анны или Нелли. Но светловолосые дети заставили умудренную жизнью Хестер прослезиться: в улыбке Манон она узнала свою сестру Кити.
— Посмотрите на меня, как я танцую! — воскликнула Манон.
Наконец, Хестер увидела серые глаза средней дочери Корделии, Гвенлиам, когда Корделия и Рилли прямо указали тете на необыкновенное сходство девочки с ней.
— Я вижу, что это действительно так! Ты очень похожа на меня! — сказала сероглазая пожилая леди с живыми глазами и посмотрела на сероглазую маленькую девочку с таким же живым пытливым взглядом.
Они рассмеялись странности ситуации, а затем Гвенлиам сделала нечто необычное: она взяла руку старенькой леди и погладила ее, внимательно разглядывая кожу и пальцы без колец. Возможно, ее поразили морщинки на руке, а возможно, девочка думала о том, что эти руки знают секреты чудесного гипноза. Она долго держала руку тети в своей детской ладошке.
Рилли и тетя Хестер не могли не заметить, что молодой наследник Морган — самый трудный из детей. Он был капризен и подвержен вспышкам гнева еще больше, чем его мать. Корделия успокаивала его, долго и нежно поглаживая по голове, и это приводило его в чувство, после чего мальчик начинал рассказывать гостям о крабах и ракушках и гроза в его душе как будто исчезала без следа. Он не очень был похож на Корделию, однако напоминал ее манерой поведения. Можно было сказать, что Морган удался в мать. Маленький мальчик, забыв о своих несчастьях, настоял на том, чтобы гости спустились по тропинке к морю, и даже прихрамывающая тетя Хестер согласилась. Он показал им подводные скалы, обнажившиеся во время отлива, и разрушенные корабли с железными мачтами, устремленными в небо.
— Они прибыли из самой Америки, — сообщил он им.
Рилли и тетя Хестер увидели, что Корделии удалось стать хорошей матерью и почти обуздать свой жесткий нрав. Лишь иногда, когда Корделия была очень раздражена, она восклицала: «О боги, боги!», но затем останавливалась и разражалась смехом. Было очевидно, что дети любят ее без оглядки, просто обожают мать, — для них она была центром вселенной. Если какие-то сомнения и поселились в душе Рилли и Хестер — например, можно ли считать это место идеальным для воспитания будущих аристократов, — они не высказали своих опасений вслух.
