Забили барабаны, и гости вздрогнули. Медленно поднялся занавес, и зловещий свет заполнил сцену, когда ряд за рядом вперед вышли римские солдаты, возглавляемые центурионами. Их обутые в сандалии ноги громко топали, прямоугольные щиты были отполированы до блеска, отбрасывая перед собой отраженный свет факелов. В фаланге, ощетинившейся копьями, мерцали их шлемы с султанами. Они маршировали по направлению к сжавшимся бриттам, описывая вокруг них круги по тренировочному двору, как гигантская стрелка часов, указывающая час уничтожения.
На полпути по кругу римляне остановились и трижды стукнули своими копьями о щиты. Некоторые из дам закричали. Принц, ужасно взволнованный, схватил свою саблю и помахал ею над головой:
— Атакуйте, бритты, атакуйте!
Послышались еще возгласы.
Затем две линии пошли друг на друга. Коренные англичане, издавая завывания и военные кличи, бросались на железную стену, и римляне, четко повинуясь приказам центурионов, двинулись на противника. Один за другим падали бритты, и пронзительные крики умирающих отзывались эхом и разносились под куполом над их головами.
София положила одну руку на колонну, а другую на парапет и смотрела на суматоху внизу, которая, к удивлению, захватила ее. Молодой джентльмен, сидящий рядом с ней, сказал самому себе вполголоса:
— Вторжение! Черт побери, зачем он нам это показывает?
С каждой стороны зияющего отверстия раздавался грохот, завывание воинственных труб. Это так подействовало на одного из гостей принца, что у него просто началась истерика. От грохота закладывало барабанные перепонки: громыхание колес, скрежет и звяканье сбруи, стук копыт, когда военные колесницы выехали на арену. Лошади, не привыкшие к такого рода звукам, в испуге ржали, вставали на дыбы; сами колесницы, похоже, были несколько тяжелыми для декорации, но зрелище было великолепным и вызвало бурю эмоций у перенапряженной публики. Всего в действе участвовало пять колесниц — рискованное количество, чтобы втиснуть их в импровизированный цирк принца, но возничие управляли своими хорошо пригнанными парами лошадей с большим умением. На каждой колеснице стоял воитель в сверкающем плаще на плечах, с золотым венцом на голове и копьем в руках. В первой колеснице ехала королева-воительница, Боадисея, молодая стройная девушка, искусно загримированная и одетая в серебряное платье, золотой шлем и летящую накидку, сделанную из парчи. Сердце Софии упало чуть ли не до туфель цвета белой лилии, когда она увидела ее.
