Она была почти благодарна Дебену за то, что, с тех пор как они въехали в ворота парка, он неизменно игнорировал людей, пытающихся привлечь его внимание. Тут она снова вспомнила о своем черном юморе, который почти рассеялся во время волнующе быстрой езды по оживленным лондонским улицам.
— А вас не так-то легко обнаружить, — неожиданно произнес Дебен. Генриетта уже начала думать, что их прогулка пройдет в молчании. — Во вторник я искал вас у Кардингтонов и Ленсборо, а вчера вечером у Суаффхемов, Пендльборо и Бонемов. Мне очень жаль это говорить, но сегодня я не смогу уделить вам много времени, хотя мне очень важно переговорить с вами с глазу на глаз о том, что произошло на балу той дебютантки, чье имя я сейчас не могу припомнить. Отсюда и ваше неожиданное похищение.
Дебен повернулся к Генриетте и наградил ее ленивой улыбкой.
Девушка почувствовала непонятный спазм в животе. Было в его улыбке что-то неодолимое, что почти заставило ее улыбнуться в ответ. Полный абсурд, особенно принимая во внимание то, как она была на него зла.
Генриетта отметила про себя, что граф даже не запомнил имени девушки, с которой она надеялась подружиться. Этого обстоятельства было достаточно для того, чтобы подпитывать ее ненависть к нему.
— Вечером во вторник, — парировала она, — я была на танцевальном вечере у Маунтджоев. Они торгуют вином, поэтому, полагаю, вам незнакомы. А вчера вечером мы ходили в театр с людьми, большинство из которых находились сегодня с гостиной, когда вы нанесли визит.
— Маунтджои… — Граф задумался. — Полагаю, кое-что я о них все же слышал. Подозреваю, именно они поставляют вино в мои погреба в Дебен-Хаус.
— Ничуть не удивлена. Они хвастаются тем, что находятся под покровительством нескольких высокопоставленных представителей высшего общества, хотя и не вхожи в их дома.
— Вот оно что.
— Прежде чем вы спросите меня о том, как мне посчастливилось оказаться на таком важном мероприятии, как дебютный бал мисс Твининг, поясню, это произошло исключительно благодаря моему брату Губерту, который служит в том же полку, что и ее брат Чарли. Чарли написал сестре, спросив, не сможет ли она нанести мне визит, ведь поначалу я никого в Лондоне не знала.
Было не похоже, что Дебен считал это важным мероприятием. Напротив, судя по выражению его лица, полагал его скучной обязанностью, и отправился туда, скорее всего, лишь из уважения к пожилой леди, которую сопровождал. В то время как Генриетте вечер не сулил ничего, кроме чистого восторга.
