— Мистер Купер?
Роб обернулся. К нему подходила безупречно одетая женщина средних лет. Она протягивала руку и ослепительно улыбалась.
— Я Джули, секретарь мистера Ингланда, — проворковала она.
Роб, отвечая на рукопожатие, задержал ее руку в своей дольше, чем было необходимо, силясь понять, как человек примерно одного с ним возраста может выглядеть настолько сексуально.
— Следуйте за мной, пожалуйста.
«Я последую за вами куда угодно», — подумал Роб, когда Джули развернулась и повела его к лифту, дав возможность без помех оценить идеальные пропорции ее тыла.
— Не будете ли вы так любезны намекнуть мне — в чем собственно дело? Я, так сказать, в полном неведении.
Джули рассмеялась. Это был не вежливый смешок, который испускают, услышав шутку в тысячный раз, а настоящий, эротичный, с хрипотцой смех. Роб почувствовал, что влюбился.
— Простите, нет. А то меня убьют. Мистер Ингланд все вам сам объяснит. Вот и приехали.
Из лифта Роб проследовал за секретаршей через просторный офис с открытой планировкой, где за столами сидело множество красивых женщин. Купер подумал, что ему понравилось бы здесь работать уже по одной той причине, что смог бы любоваться ими каждый божий день. А какие классные здесь, должно быть, рождественские вечеринки, когда все они разом приходят в праздничных нарядах!
Те немногие женщины, с которыми он вместе работал, были все как одна дурнушки, кроме Кэйти. Но так как Роб приятельствовал с ее отцом, а саму Кэйти знал еще трехлетней малышкой, то думать о ней иначе, чем просто как о… просто как о Кэйти, ему было бы неловко.
— Заходите, — подбодрила его Джули, улыбаясь. — Он вас ждет. Хотите, принесу вам кофе?
Роб улыбнулся в ответ и вошел в просторный, полный воздуха кабинет, где перед письменным столом стоял потрясающе обыкновенный человек в сером костюме. И стол, и человек казались только что сошедшими со страниц каталога «ИКЕА».
— Спасибо вам огромное за то, что нашли возможность приехать! — воскликнул адвокат, пожимая Робу руку. — Я так ждал знакомства с вами. Присаживайтесь, прошу.
Роб опустился в большое кожаное кресло и с замиранием сердца стал ждать, когда же Ли Ингланд откроет ему наконец, в какое дерьмо он вляпался. Но прежде чем адвокат успел сказать что-нибудь по существу, в кабинет вошла Джули с кофейным подносом.
— Какая красавица, — сказал Роб, как только за ней опять закрылась дверь.
— Джули? — переспросил Ингланд таким тоном, что стало понятно: ему это никогда не приходило в голову. — Ну да, пожалуй.
