Леонид раздраженно поглядел на тронутую сальной мутнинкой лампу. Возникло дикое желание протянуть к ней руку, стиснуть до боли в пальцах, раздавить грушевидную капсулу. Он скрипнул зубами. Все верно - схватить и раздавить, чтобы прервать трепет блеклого сияния - вечно желтого, искусственно недозрелого. А еще лучше - ощутить в ладони шишковатый редковолосый череп того неуклюжего радиста и раздавить вместо лампочки. Хруп, и все...
Покосившись на гитару, он вяло поаплодировал самому себе. Встав с дивана, прошелся взад-вперед по комнате. Чепуха! Конечно, все чепуха! Моргающий свет, секреты, радист... Морзянкой здесь и не пахло. Где-то поблизости опять трудилась сварка, и бенгальским фейерверком догорали ворованные электроды. Может быть, ставили решетки на окнах, а может, крепили стальные двери. Сейчас все вокруг укреплялись и баррикадировались. Тотальная феррумизация в ожидании надвигающейся эпохи ржавчины. Из простеньких косостенных квартирок люди переселялись в бронированные сейфы. Дома превращались в подобия банков, а их обитатели - в банкиров, весь капитал которых состоял из собственных вибрирующих душонок.
В который раз Леонид приблизился к окну, рукой отвел штору и нервно прикусил губу. Все та же машина красовалась перед подъездом. Бежевая "Судзуки" с едва просматриваемым сквозь лепнину грязи номером. Лакированная, всхрапывающая выхлопами лошадка, готовая в любую секунду взрыть наледь шипованной резиной.
Логинов смотрел на иномарку и щурился. Машина и впрямь попыхивала ядовитым дымком, но это ровным счетом ничего не значило. Никуда она не собиралась ехать. Ребятки, притаившиеся в чреве японского драндулета, попросту грелись. Рослые увальни, истомившиеся от вынужденной неподвижности. Зима - не лето, и каждые пятнадцать-двадцать минут приходилось заводить двигатель, включая внутренний обогрев. Искусственное тепло быстро заполняло салон, двигатель вновь затихал, жиденькая струйка выхлопов исчезала.
Леонид отшатнулся от окна. Господи! Да ведь он сходит с ума! Мало ли машин торчит ежедневно под окнами! Ну, ждут кого-нибудь! Почему обязательно его?!
Перейдя в соседнюю комнату, Леонид попытался рассмотреть номер машины. Если что, хоть весточку будущим ищейкам оставит. Какому-нибудь новоявленному Путилину. Или нет их нынче? Ни Путилиных, ни Холмсов?..
Щелкнув авторучкой, он оторвал от газеты клочок, быстро записал. Букву и первые две цифры. Дальше было не разобрать. Глинистые разводы, снег... Леонид подался вперед. Это еще что такое? Сквозь заднее стекло машины просматривалось мутное пятно. Что-то светлое, но что? Чья-то рука? Или лицо? Если лицо, значит, его сейчас тоже разглядывают. Великолепно! Леонид перевел взор на боковое зеркальце автомобиля, и, конечно же, ему показалось, что зеркало развернуто излишне круто.
