Валентин давно понял: людей легче воспринимать такими, какие они есть. В данном временном диапазоне и в данной географической точке. Прошлое нынешних соседей следовало забыть. Оно мешало относиться к ним по-человечески, вышибало из колеи, наполняло ощущением безысходности всего на свете. Человек вынужден любить окружающих, если надо, даже обманывать себя ради этой вынужденности. А иначе какую совместную жизнь можно представить с убийцами и насильниками? Подружка по имени Ненависть - черный, клубящийся смерч - всегда находилась в опасной близости. Отрекшихся от нелепого мира она немедленно заключала в объятия, иссушала ненасытными поцелуями, валила с ног. Это напоминало своеобразный театр. Актеры играли в людей, молчаливо сговорившись не вспоминать об истинном положении вещей.
- Это еще что за холера! - Барин, распластав крупные руки, метнулся в угол, со скрежетом отодвинул в сторону мусорный бак. - Опять мышь! И даже не мышь... - он шумно задышал, согнувшись в три погибели, попытался заглянуть в нору.
- Ну чего там? Крот, что ли?
- А? - Барин непонимающе оглянулся. - Какой еще крот?
- Сам говоришь, не мышь. Что же тогда? - Карпенко, носатый бугай, бывший дезертир и изменник родины, привстал на нарах.
- А хрен его знает! Только очень ужкрупная для мыши. Вот такой хвостище! Как только пролезла в дыру?
- Эй, Хазрат! - носатый Карпенко поглядел на худосочного сокамерника, сидящего за столом. - Ты божился, что все норы заделал. А там тогда что?
Восточные щелочки Хазратовых глаз блаженно щурились. Он шумно прихлебывал из блюдечка чай, в паузах между глотками кидал в беззубый рот кусочки сахара. На реплику Карпенко он отреагировал своеобычно.
- Дурак, да?
- Караганда! - передразнил Карпенко. - Ползи к Барину, по ушам получишь. За халатность.
Топчущийся возле норы Барин озадаченно пробормотал.
- Я вот что не пойму. Как же они, суки, бетон грызут? Он ведь твердый, падла!
- Такой плохой турьма живем, - философски изрек Хазрат. - Хороший турьма - кругом камень, железо. Никто ничего не грызет. У нас - плохой турьма, старый.
- Ты бы лучше дырку заделал, чем болтать, - Карпенко с хрустом потянулся, зевая двинулся к столу. Ехидно посоветовал. - Слышь, Барин! А всандаль-ка туда башмак Хазратика. Как раз влезет.
- Твой нос тоже туда влезет, - Барин задвинул бак на место, поскреб в затылке. - Носки бы наши туда утрамбовать. Вот и наступил бы им мировой копец!
- Булыжник надо попросить у вертухая. Цемент для крыс - тьфу, а вот каменюгу вдолбить - черта-с-два справятся.
