Ну, в общем, первый раз я ее отымел прямо в прихожей на ее же пальто… А она, как оголодалая…
— Ассалям алейкум, уважаемые, — прервал кто-то булыгинский рассказ.
Стальная дверь трансформаторной будки со скрипом отворилась, и в проеме показался какой-то восточный мужчина с полным ртом золотых улыбчивых зубов.
— Что вы тут делаете, люди хорошие?
— Ступай отсюда, басурманин! — сделав недовольное лицо, сказал Становой. — Это наша будка, мы ее давно уже заняли, и участковый мурза в курсе…
— Да что ты суетишься, уважаемый, — успокоил Станового восточный улыбчивый человек, — никто тебя из будки выселять не собирается, я, наоборот, вам сигарет и денег дам, вы мне скажите, где теперь Булыгин-Мостовой из сорок седьмой квартиры живет?
— Ты сигарет наперед дай, мы тебе тогда и скажем, — с максимальной серьезностью сказал Широкий.
Человек протянул ему пачку «Мальборо».
— Этого мало, — сказал Ширский.
Человек порылся в карманах халата и показал еще две пачки «Мальборо». Показал, но не дал.
— Дай сигареты, я скажу! — воскликнул Становой.
— Нет, ты уж мне дай, я сам скажу, — не выдержал Булыгин, поднимаясь с матрасов.
Две пачки «Мальборо» перешли к нему в руки.
— Ну говори теперь! — сказал восточный человек.
— Ну я — Булыгин, а что? — вызывающе выпятив грудь, сказал Булыгин.
Возникла пауза.
Доценты и писатели вопрошающе глядели на восточного человека с рандолевыми фиксами.
Восточный человек присел на корточки, развязал свой рюкзачок, молча достал оттуда бутылку коньяка с довоенной наклейкой «Дербент» и, откупорив, сказал:
— Пророк не велел пить вина на земле, и тогда нашелся один правоверный, который стал залезать на дерево и пить сидя на суку, потому как про то, что нельзя пить на дереве, пророк ничего не говорил…
Пустили бутылку по кругу.
Закурили свежераспечатанное «Мальборо»…
— А кто теперь в твоей сорок седьмой квартире живет? — спросил восточный человек.
— А бывший шофер и осветитель с того самого телеканала, Магомед Талбоев живет, причем с телеведущей Марианночкой сожительствует…
* * *
Катюшу поместили в двух комнатах женской половины дома.
А Лиду и Милу назначили к ней в служанки.
— За что мне такие почести? — попыталась она выяснить у старшей жены.
Но та ничего объяснять не стала.
Пришлось принять статус без объяснений.
Разве худо?
Месяц ехала на нарах в скотских условиях, а тут попала в рай: кругом ковры, домашние сады с бассейнами и павлинами, питание — на убой, все свежее — курочка, мясо, плов, фрукты — любые!
