Конечно, каждый сотрудник нашего коллектива, в том числе и я, был заинтересован принять участие в старте баллистической ракеты. Но русское руководство института при выборе участников стрельб ограничилось только самыми необходимыми разработчиками. Так получилось, что я и в дальнейшем ни разу не принимал участие в таких экспериментах.
Еще я хочу упомянуть о следующем. В Блайхероде мы в своих научных отделах знакомили всех заинтересованных сотрудников из других секторов с нашими проблемами, методами их решения и результатами. Всех — от баллистиков до термодинамиков. В Городомле вначале тоже было обычным делом знакомить интересующихся коллег со своими исследованиями посредством докладов. Однако все это вскоре прекратилось, по-видимому, из-за растущей нагрузки, сжатых сроков работы и из-за того, что для незапланированных мероприятий оставалось совсем мало времени, и потому не было настроения этим заниматься. Я сам ни разу не переступил порог испытательного стенда по двигателям господина Умпфенбаха.
Он никогда не был ни в лаборатории аэродинамики, ни в отделе плоского водного канала, ни в сверхзвуковой аэродинамической трубе. Я не был в лаборатории господина Хоха, и он у нас тоже не появлялся. Все ограничивалось служебными заседаниями, которыми руководил главный инженер, официальными ответами на вопросы и докладами о проделанной работе.
«РАБОТЫ, КОТОРЫЕ СООТВЕТСТВОВАЛИ МОИМ НАКЛОННОСТЯМ…»
Вернер Альбринг рассказывает о том, что способствовало выбору им его профессии, и что определило область его исследований
В двадцатые годы двадцатого столетия, когда мне было от шести до шестнадцати лет, общественность проявляла большой интерес к техническому прогрессу и к вопросам естественных наук. Еще не все точки земной поверхности были доступны человеку, еще почти не были исследованы полярные области, не покорены многие высочайшие вершины. Сегодня уже трудно себе представить тогдашний восторг по поводу каждого удавшегося перелета через океан на дирижабле или самолете.
Значителен был и интерес многих людей к прогрессу в автомобилестроении или радиотехнике. Мы, молодые люди начала века, сами конструировали приемники, мотали катушки, из остатков старых пластинок и станиолевой бумаги делали конденсаторы. Конструкции автомобилей были тогда достаточно просты и наглядны. Без особых трудностей мы могли осуществить простой и даже средней трудности ремонт старого отцовского автомобиля.
Мой отец был заслуженным учителем реальной гимназии нашего небольшого вестфальского городка Швельм. От него я научился всегда вначале правильно формулировать возникающую проблему, внимательно относиться к чужим мнениям, взвешивать все возможные решения и только затем следовать по найденному, наиболее оптимальному, пути. В средней школе у меня было немало учителей, которые наряду с их педагогической деятельностью, вели собственные исследования в своих областях наук и тем самым заинтересовывали нас, учеников, в том, чтобы и мы сами работали с микроскопом, изучая тайны растений, или фотографировали Луну через подзорную трубу. Особенной радостью для меня было приходить в ателье к моему учителю рисования, который писал пейзажи и портреты в современном стиле.
