Тонкое пламя расцвело в яркое свечение в дальнем конце туннеля. Я закрыла глаза, молясь, чтобы мы не встретили другую пещеру, полную смертельных ловушек. Шей шагнул в свет и улыбнулся.
Мы последовали за ним в помещение, которое казалось знакомым и незнакомым. Пространство было открытым и хорошо освещенным. В отличие от Халдиса, который наполняли теплые оттенки, эта пещера сверкала холодным серебром и голубизной. Я чувствовала, что видела эти цвета раньше. И тут я поняла — стены этой пещеры зеркальное отражение крыла Тордис Бродячей Академии.
— О-о, — я услышала дыхание Силаса у себя за спиной.
Я знала, что он смотрел. Все мы смотрели.
Она была здесь, так же, как и в Халдисе. Женщина, плавающая в центре комнаты. Но теперь я знала ее имя: Циан. Давно умерший предок Шея. Воин, который отдал свою жизнь. Акт самопожертвования превратил ее в единственное оружие, которое может спасти нас.
Ее руки были вытянуты к Шею. Я снова оказалась прикована к месту, не в силах пошевелиться. Шей потянулся к ней, быстро преодолевая расстояние между ними. Когда его пальцы коснулись ее, свет померк, и тьма окутала нас. Все стихло.
Я ждала, вслушиваясь в звук своего сердцебиения.
— Мы умерли? — прошептал Мейсон, и я знала, что заклинание освободило нас.
Я ничего не могла поделать. Сменив форму, я засмеялась:
— Нет.
— О, отлично, — Мейсон тоже начал смеяться.
Свет медленно вернулся в комнату. Циан исчезла, оставив Шея стоять в одиночестве в центре пещеры. Узкий клинок лежал на его ладони.
Силас, спотыкаясь, помчался вперед как человек из религиозного видения.
— Тордис!
Он потянулся к клинку, но, опомнившись, через секунду отдернул пальцы.
— Хорошая работа, парень.
Итан держался на расстоянии, но внимательно смотрел на клинок с восхищением. Сабина в человеческой форме стояла рядом с ним, и я заметила, что их пальцы переплетены.
— Он такой легкий, — пробормотал Шей.
Коннор фыркнул:
— Как воздух?
Эдна пнула его в голень.
Я сделала осторожный шаг вперед и уставилась на блестящий металл, хотя я не знаю, было ли металлом то, на что я смотрела. На поверхности лезвия мерцали движения — перекаты грозовых туч и бесконечный вихрь ветров.
Челюсть Шея дернулась.
— Здесь ничего нет.
Он провел по плоскому лезвию Тордиса между его большим и указательным пальцами, осторожно обходя острые, как бритва, края. Другой рукой он вытащил Халдис из внутреннего кармана пальто. Его руки задрожали, когда он опустил тупой конец лезвия в отверстие в рукояти. Когда два элемента соприкоснулись, ничего не произошло. Но, когда лезвие продвинулось дальше в рукоять, из места, где ладонь Шея соединила основание меча и острый клинок, полился приглушенный свет.
