Принцесса какое-то время смотрела на него.
— Я старая женщина и успела узнать: не существует ни прочных уз, ни прочного союза. Однако существует прочное отторжение.
Кай кивнул, следя за поворотами узких, изящных рыбок за стеклянными стенами.
— Это борзые среди рыб, — нежно сказала принцесса. — Он и такие же элегантные, как эти собаки. Карпы полезней, но какая польза от этого самим карпам?..
Рыбы кружили друг за дружкой, рея, как бабочки, в зеленой воде.
— Когда с человека, таскающего камни, снимают его бремя, он испытывает облегчение, — продолжала принцесса. — Когда снимают бремя с души, она стонет. В течение жизни многих поколений мы так отучились от свободы, что балласт воспринимаем как добро. Зачем вы хотите что-то на себя взвалить? Не важно, как течет река — прямо или с тысячью излучин; главное, чтобы она впадала в море, а не в пруд, который вертит мельницы и в котором мочат лен и полощут белье.
Она стала говорить громче. Кай наслаждался этим редким мгновеньем и нашел верный тон, чтобы сказать ей нечто такое, от чего на лице у нее мелькнула улыбка:
— Отвечу вам вашими же словами: как вы молоды…
— Не увиливайте. Конечно, я воспользовалась образами, а образы никогда ничего не доказывают, всегда только подтверждают. От доказательств в мире ничего не зависит: присмотритесь к столетиям, — они сформировались без доказательств и без справедливости. Это смертный приговор всякой демократии, как бы мы по-человечески ни старались ее понять. А также смертный приговор всему полезному.
Кай нахмурил лоб.
— Полезное — как это звучит! Крайне противно, отдает засаленными мелкими деньгами. Вот появляется такое слово, приклеивается к какому-то понятию и начинает раздуваться: Ты — это я! При этом оба существуют врозь, и слово неизменно во много раз беднее, чем стоящее за ним чувство. Надо иметь это в виду, ибо так легко и безопасно, исходя из слова, сделать смешным то бессловесное, что за ним стоит. Надо, наверно, пытаться старательнее описывать и начинать с другой стороны.
Принцесса Пармская склонила свое широкое увядшее лицо.
— Теперь вы задели мою слабую струну. Нет ничего бесполезнее языка. Замечаешь это, когда подолгу бываешь в одиночестве. Язык приходит с улицы, и что-то от нее в нем всегда остается. Он обобщает до недоразумения то, что должно оставаться личным. Хорошего язык принес только одно… — В углах рта у нее заиграла ироническая улыбка.
Кай в ожидании поднял брови.
Принцесса понизила свой глуховатый голос:
