. Между этим замком и Хорасанскими воротами вымостили широкую площадь. Отсюда начиналась дорога, ведущая в Хорасан, — Хорасанский тракт. Дорога эта пересекала Тигр по среднему мосту, устремляясь на север, затем круто поворачивала на восток и проходила между аль-Мухарремом и ар-Русафой. Благодатные земли этих предместий, щедро орошаемые каналами и речными протоками, что разбегались от Тигра во все стороны, утопали в садах, густая зелень которых скрывала множество роскошных дворцов.
Один из каналов — канал Джафара — был проложен далеко на восток через оба эти предместья. Уходя за пределы ар-Русафы, тянулись по обеим сторонам канала Джафара фруктовые сады и различные постройки. Вот уже около полувека в одном из садов, что примыкают другой своей стороной к Хорасанскому тракту, находился небогатый постоялый двор. Содержал его некий виноторговец — он был из набатеев[11]. Обычно здесь охотно останавливались приезжающие в Багдад чужеземцы. Дом стоял в саду, у самой дороги; тут же располагалась винная лавка хозяина, где он продавал финиковое и виноградное вина, а также готовил разные блюда для своих гостей, будь то багдадцы или чужеземцы.
Место было удобное — постоялый двор находился подле большой дороги и в то же время был достаточно удален от населенных кварталов. Потому сюда охотно устремлялись все желающие выпить вина и поразвлечься: цены были низкие, да и идти приходилось не очень далеко. Чаще всего это были простолюдины, но случалось, что кое-кто из знатных искал уединения в этом саду, в особенности если хотел отведать вина без свидетелей — не дай бог, еще осудят!
Владельцу постоялого двора было лет шестьдесят. Превратности судьбы сделали из него человека угодливого и смирного, — подобострастие так и сочилось из него. Впрочем, что ж тут удивительного? Человеку этому довелось жить во время правления трех жестоких халифов из династии Аббасидов — аль-Махди, аль-Хади и ар-Рашида[12]. Много ужасов повидал Симан (так звали хозяина постоялого двора) на своем веку. Последним и самым страшным событием на его памяти было избиение семьи Бармекидов[13] шесть лет назад, — долго еще ему мерещился труп халифского визиря Джафара[14], выставленный на багдадском мосту…
Виноторговцев не удивишь людскими слабостями и пороками, поскольку они частенько являются свидетелями пьяного разгула и буйства. Однако они вынуждены угождать своим клиентам и потворствовать дурным чертам человеческой природы. Очевидно, они легко сносят несправедливое обращение, терпят оскорбления и брань. Издавна они слывут терпеливыми, скромными людьми, осведомленными о многих человеческих недостатках и лучше всех умеющими держать язык за зубами. Обычно виноторговлей занимались неверные, познавшие бедность и унижения, — иудеи
